[indent] Сипушка отходит в сторону — Горечь провожает её взглядом, мельком цепляясь за шерсть новых знакомых, и ловит себя на мысли, что их небольшой личный диалог может оказаться полезным. Нет, не так: он окажется полезным. Она учила Сипушку наблюдать, анализировать, обращать внимание на то, что выглядит неважным, и теперь ей представился шанс воспользоваться этим знанием.

[indent] Взгляд степенно возвращается к Птицемлечнику, снова скользя по чужому выточенному силуэту: их дорога была проложена звёздами; дорога её племени была покрыта мраком всё это время. Она не чувствует ревности — лишь непонимание: как вышло, что предки связались с ними раньше? Всё из-за их принадлежности к настоящим племенам?

[indent] Брови слегка дрогнут, но не сойдутся на переносице.

[indent] Ей нравится его ход мыслей, нравится, что он говорит почти что прямо, готовый скинуть с себя всякие маски и дать ответы — эти качества Горечь всегда ценила в других, и сейчас видела их в нём. Голова поднимется к солнцу, оценивая оставшееся до встречи с соседями время, и кошачий силуэт мягко опустится на землю аккурат перед пятнистым рыцарем.

[indent] — Ты прав, — окажись всё это засадой — шерсть давно бы окропилась кровью, и даже девять жизней могли бы не стать причиной выживания. — позволь спросить, — шестерёнки в голове крутятся и скрипят, заставляя механизм двигаться и работать. — ты сказал, что являешься советником, а не предводителем. Если поиск Небесных потомков был для вас столь важен — почему же его нет среди вас?

[indent] Она не вдаётся в подробности о его должности, душа в себе ненужное сейчас любопытство, размышляет над похожей ситуацией с Лиственным племенем (встретили ли они Горных по дороге к острову?), и понимает, что отсутствию лидера должна быть причина. Птицемлечник говорит, что они находятся в долине не так давно — мог ли их предводитель погибнуть во время странствия? Горечь чуть опускает подбородок, понимая, что на собственные вопросы времени не так много, но она обязательно задаст их позже.

[indent] Позже.

[indent] Точно.

[indent] Идея приходит сама собой, но так и остаётся не озвученной — сейчас говорить будет он.

[indent] — Я слушаю тебя, Птицемлечник, но прежде, чем ты начнёшь, я предлагаю твоему патрулю присоединиться к нам, — короткая пауза, медленный вдох. — сегодня мы должны встретиться с Лиственным племенем в месте, на котором в будущем, вполне вероятно, сможем проводить Совет племён, и, полагаю, не я одна сегодня столкнулась с Горным племенем. Если всё так, как ты говоришь, и мы убедимся в ваших благих намерениях, возможно, на следующем Совете будет не два племени.

[indent] На мгновение Горечь обернётся на Остролиста, позволяя тому самому решить: присоединиться к их диалогу или остаться в стороне, а после вновь воззрится на горном воине.

[indent] "Нда. Как языки-то прикусили." Я осматривал оставшихся воителей, пока Сипушка взяла на себя молодняк. Тот вел себя куда более раскрепощенее, в отличии от взрослых, что лишь больше подводило к мысли - не так тут уж всё и чисто, как заявлялось. А могло ли быть иначе? "Некто пришли, пройдя куеву тучу хвостов, издалека, рискуя шкурами, жизнями, чтобы просто - что?"

[indent] Скептический взгляд и так говорил, что я про это всё думал. При всей моей сдержанности - о да, еще сдержанности - я не скрывал, что кидаться с обнимашками не собираюсь. Вполне себе взрослый ход мысли, я считал. Ухо лишь дернулось в ответ на улыбку кота, что являлся лидером их отряда. Отряда ли только - вопрос... Но Горечь Звезд ничего не сказала касательно моего едкого замечания, а значит как минимум разделяла здравые опасения касательно чужаков.

[indent] Значит, можно было послушать дальше. Немного. И я присел. Шишки с этими прикусившими язык, раз им было нечего сказать. Боялись или же тактический ход - не угадаю. Но я всё равно следил за их движениями. Не дай Звезды позволят себе что-то лишнее... И больше слушать эти сказки я не буду.

[indent] "Ну да, и объединили бы два племени против себя, что разбираются тут получше вашего, и пережили и не такое." Я стукнул хвостом по земле, когда Птицеплечник заговорил о том, как благородны их мысли исходя из того, что они не позволили себе совершить. Это выглядело как навязчивая попытка набиться в друзья, и это меня и напрягало. Листва была знакомым соседом, и все наши грызни, союзы - вполне разумны, хоть и бестолковы отчасти из-за стечений ошибок, рокотовых ошибок. Были мотивы. А тут - мне всё равно оставалось не понятно - наежа.

[indent] А вот замечание про предводителя мне понравилось.

[indent] "И то правда. Или же это не один патруль, что тут гуляет в поисках мира." Я подавил смешок. "Вот смешно-то будет, если и Листву встретили такие же искатели приключений."

[indent] Кто ж знал, что это "смешно" позднее окажется правдой... Но я про это думать забыл сразу, как подумал.

[indent] Зато наклонился к предводительнице, поймав ей взгляд, тихо шепнув:

[indent] - Думаешь, это хорошая идея, брать их с собой? Лиственные - мнительные котики, еще сочтут что мы тут на них собрались такой толпой, - Иллюзий о перемирии с соседями я тоже не испытывал. Во всяком случае, я бы Очень напрягся, обнаружив на горизонте такую вот историю многочисленных лап. Пускать на самотек пришлых, правда, тоже не хотелось.

[indent] И тут уже дело было не в том, как хорошо подвешен язык у их Советника. Никакой гарантии, что их и нас будут слушать, не было. Сейчас в лесах соседей было также напряженно, как в потревоженном домике ос. От целителей до череды исчезновений и смертей лидеров.

[indent] "Стоит ли их еще больше нервировать сейчас? Когда договорённость была о другом."

[indent] Я скосил глаза на Птицеплечника. Но в этот раз было не подозрение. А, скорее... беспокойство.  Ведь если допустить мысль о том, что эти ребята - не врут, хотя и очень странные по натуре - они рискуют огрести просто "ни за что" уже из-за нашего непростого прошлого.

[indent] А уж во что нашему племени это могло выйти - вообще можно было не гадать. Спойлер - ничего хорошего.

Отредактировано Остролист (2023-11-16 17:45:10)

[indent] — Горы суровы и не терпят слабости, - раздаётся голос немногословного брата Перелётной. Холодный взгляд вновь направлен на бледно-голубые Илькины (и хотя о точном цвете собственных глаз ей остаётся только гадать, если не спрашивать окружающих, почему-то думается, что оттенок их схож), после - на крепкие силуэты их обоих, и она понимает, что так и есть. Она вопрошает в мыслях, вырастут ли они до размеров Можжевельника и Барсучьего Клыка, следом решает, что в любом случае Горные ученики представляют собой силу и тактику, с какой у неё не было шанса столкнуться.

[indent] С ними надо держаться в ладах.

[indent] — мы не станем полноценными воинами, пока не поймаем хищную птицу в одиночку.

[indent] - Не поймаем птицу - не вернёмся домой. Воспитываем в себе дух горных склонов и летаем вместе с остальными.

[indent] Рыжие уши слегка напрягутся, вслушиваясь в, кажется, традицию. Она подумает, прокатывая мысли на языке, и слегка склоняет рыжеватую голову к плечу.
[indent] - Наши оруженосцы незадолго после посвящения в ученики проходят испытание, - делится всё же, не посчитав эту информацию столь важной, чтобы скрывать. Честность заслуживала честность в ответ. - Мы заходим в пещеры и должны найти гриб, принести его из пещер, тем самым доказав, что прошли до конца. Так мы понимаем, достойны ли будущие воители своего статуса.

[indent] - Часто к вам захаживают медведи?

[indent] - Я была не столь взрослой, чтобы упомнить всё, - отвечает честно, слегка прищурив глаза, будто с головой окунается в воспоминания. - но племенам хватило и одного монстра.

[indent] [indent] — Хотелось бы с ними повстречаться,

[indent] - Вам представится шанс увидеть Листву, если пойдёте с нами, - кивком на Горечь Звёзд, упомянувшей встречу племён, и мыслями позволяет себе унестись к предстоящей встрече с ещё одним племенем, незаметно вдохнув и выдохнув. Она готовилась и думала о встрече лишь с одним племенем - теперь же сидит едва ли не бок о бок с пришлым племенем. В другой ситуации она бы подбежала к предводительнице, - или Вороне, та явно Лиственных видела - но сейчас лишь издалека наблюдает за переговорами, задумчиво поводя ушами. С какими новостями они вернутся домой? Как отнесутся племена к объявившимся соседям?

[indent] Наверняка с подозрением.

[indent] — А Звёздное племя? Предки приглядывают за вами?

[indent] - Совет племён… по заветам предков? Вы всё ещё встречаетесь каждую луну в едином месте, подводя итоги месяцев? Значит, племена относительно спокойно сосуществуют?

[indent] Её из мыслей выводят вопросы учеников, и она вновь поворачивается, хмыкнув едва заметно.
[indent] - Предки долго не выходили с нами на связь, - начала она, удержавшись от рефлекторного желания вскинуть глаза на небо - там, где по словам старших и обитало Звёздное воинство - и ничего не ощутила. Ни благоговения, ни признательности - всё это было с самого детства отдано Горечи Звёзд, живой, пламенным примером озаряющей всю её жизнь. Не далёкая, холодная звезда (пусть нравом иногда и напоминающая), а тёплым боком ощущаемая рядом, из крови и плоти, со своим характером и решениями.

[indent] Она - протяни лапу и коснешься, а не исчезающая на луны. Наставница - Сипушкин верный оплот, который она глазами видит и ушами слышит. Та, в кого она верит с тех пор, как смогла что-то понимать.

[indent] - но Горечь Звёзд и предводители Лиственного племени, вступившие на должность с ней и после, получили девять жизней - связь с предками восстановилась. - ещё не угрозой, но вскользь обозначив: если те захотят разделаться с их предводительницей, то придётся значительно постараться. - Из-за разногласий между племенами Советы долго не проводились, но теперь они - шаги к перемирию.

[indent] Тоном спокойным, точно зная, что и как говорит - отработанно, да так, что позволяет себе обвести взглядом местность и заприметить птицу с ярким оперением. Кивнёт новым знакомым спокойно, обозначая свои намерения и вынужденное прерывание диалога (по крайней мере, с её участием), и устремляется к птице.

[indent] Не волнуется, не выпендривается. Охотничья стойка - точь в точь Горечи Звёзд, может, лишь с меньшей выверенностью в силу возраста и опыта, но стремящаяся к идеалу в морде наставницы.

[indent] Пёстрые перья скворца служат слишком чёткой целью. Она бросается, незамедлительно умертвив птицу, и замирает на секунду. Морду щекочет оперение птицы, она ерошит перья носом, вспоминая тут же Ворону, и подхватывает добычу.

[indent] Она отдаст перья Горечи в лагере, а там, может, наставница разрешит разделить добычу с ней. И нашепчет хороших пожеланий.

[indent] - Ваш предводитель пошёл на переговоры с другим племенем? - спрашивает всё так же меланхолично, приблизившись к оруженосцам. - Что Птицемлечник расскажет?

[indent] Оруженосцы мигом находят общий язык — Перелётная и Илька отходят чуть в сторону, чтобы пообщаться с Туманной ученицей, а Барсучий Клык янтарных глаз не сводит с её испещрённого тёмными полосами серого соплеменника — что-то в нём будто совершенно бы не так, выбивается из толпы, отражаясь в скептическом взгляде. Как будто бы он... ожидает войны. Здесь и сейчас. Будто бы не верит в возможное добро. Чем они так провинились в его глазах, что он смотрит на них, как на кровных недругов?

[indent] Бесспорно, никто не обязан любить их здесь и сейчас, но хотелось бы встретить хотя бы немного понимания. Барсуку нередко говорят — у него душа нараспашку и всё помыслы на виду. Видимо, встреченный сегодня Туманный так не считает совсем.

[indent] Кто он в своём племени, интересно? Наверное, кто-то по типу их Советника, важная фигура, судя по тому, как шепчет предводительнице на ухо что-то, что разобрать не удаётся, однако и ежу понятно, что это уж точно не ласковая фраза о Горных.

[indent] — Думаешь, мы им не по нраву..? — тихо произносит обращение к Можжевельнику, становясь ближе и стараясь не прижаться к нему от едкого страха — он не может позволить себе такой роскоши.

[indent] Она не отводит взгляд от пятнистого силуэта, но коротко щурится, стоит Остролисту оказаться рядом. На краткий миг зубы сожмутся крепче, кончик хвоста дрогнет в выжидающем жесте, и с губ сорвётся тихое-резкое: — поговорим в лагере.

[indent] Вопреки домыслам и предположениям, новые знакомые вели себя сдержанно, в должной степени вежливо и учтиво, демонстрируя не опасность, но желание разговора, и умение контролировать первостепенные порывы должно быть безоговорочным. Остролист не боялся открыто выражать собственные эмоции-мысли, но сейчас они казались Горечи лишними, неуместными; тем, о чём она непременно скажет ему в стенах родного дома. Ему ещё многому нужно было научиться.

[indent] Взгляд не скосится на охоту Сипушки, не упадёт на горного оруженосца, вставшего подле советника — всё её внимание было устремлено на говорящего в попытке собрать как можно больше информации по незначительным жестам, остальное казалось белым шумом и рябью на водной глади.

[indent] Она слышала эти истории бесчисленное количество раз, но из его уст та звучала нарочито прекрасной, как если бы королева рассказывала сказку своему котёнку. Горечь отметает ненужные обороты, сосредотачивается на сути, подмечая, что из советника выходит неплохой оратор, и если на иных его манера речи могла возыметь эффект, Горечь испытывала лёгкое недовольство от флёра таинственности и многозначительности. У них не было много времени, у неё лично — не было желания вдаваться в подробности, но самое главное она услышала.

[indent] — Красиво говоришь, Птицемлечник, но это лишнее, — наконец подаёт голос, выслушав вторую сторону истории; той, что ей была неизвестна.

[indent] В тех легендах, что передавались в её племени из поколения в поколение, было одно только предательство. Изгнанные с земель, которые могли бы стать домом; не нашедшие своего места по воли тех, кто оказался жесток и эгоистичен; брошенные на произвол судьбы, оставшиеся в тишине, полагающиеся лишь на самих себя.

[indent] Но ведь у всякого есть отражение, верно?

[indent] Не все отвернулись от Небесного племени. Не все смирились и приняли несправедливую судьбу — были те, кто захотел исправить ошибки, и делал это не одну жизнь; это Горечи знакомо.

[indent] — Звёзды — не то, на что мы слепо и всецело полагаемся. Единственная воля, имеющая для нас значение — воля живых. У предков могут быть свои планы, но после стольких лун не мы должны заслуживать их доверие, а они наше, и это останется неизменным до тех пор, пока они не докажут обратное, — она поднимается с земли, коротко стряхивает с себя пыль да грязь и кивком головы подзывает Сипушку ещё ближе, не сводя взора с малахитовых очей горного воина. — решение изгнать Небесное племя было принято не звёздами, как и решение племени уйти.

[indent] А значит исправлять ошибки прошлого вовсе не звёздам.

[indent] Горечь кивает в ответ на подтверждение своих же слов, ровняется с Птицемлечником, разрезая глазами горизонт, и коротко выдыхает, расправляя плечи.

[indent] — В прошлом между нашими племенами случилось то, что мы пытаемся исправить, но чужое доверие не восстановить за короткий срок, — небольшая пауза, чтобы ещё раз всё обдумать. — мы расскажем вам всё со временем — одного дня на это не хватит, — что же касается Лиственного племени — только они могут говорить за себя, — лапы наполняются свинцом, но это даже не половина пути, который ей предстоит пройти. — и что же вы будете делать теперь, когда цель вашего пути наконец достигнута?

→ остров

Внемлет словам Сипушки, плечами ведя от непривычности и инаковости чужих испытаний храбрости, покуда не видит в них ничего воспитывающего. Кто знает, быть может, Перелётная излишне закалена бродить по кромке жизни от заката до восхода, потому и непроизвольно умаляет чужие подвиги, возвышая горное в глазах своих. Но, Звёзды видят, не одна Перелётная костьми ляжет за сплочённость своего племени – Сипушке, быть может, точно также неясны чужие предания. Смотрит задумчиво на Ильку, считывая эмоции и запоминая его выражение, жуёт нижнюю губу, лишь слышит о присмотре предков спустя лишь время.

- Вышли на связь в связи с нашим приближением? – вопрос, заданный в пустоту – риторический, бессмысленный средь них. Ни Перелётная, ни Илька ни Сипушка не являются ни целителями, ни предводителями, чтобы понимать, к чему Предки ведут такую глупую игру. Возможно, стань темномордая старше – поймёт мотивы их поступков, но сейчас ей кажется то – диким ребячеством. Тем не менее, мысль тоскливую проглатывает, щурится и заставляет мысли-мухи в голове замолчать. Их собеседница ушла охотиться.

Хвост медленно зашевелился, изогнувшись. Вновь кинув взгляд на Ильку, горная кошка непонимающе качает головой, точно не знает, как именно ей реагировать на внезапную ловлю соловья средь разговора. Охотничьи угодья так далеки и в то же время так близки – неужели у Туманных в привычке прерывать разговор, цепляясь за хвост маленькой пташке, что и племя не прокормит?

- Это издёвка над нами? – шепчет на ухо брату, ожидая возвращения Сипушки. При ученице вопрос не озвучивает – не хватало испортить всё неуважительным; невежественным поведением. Тем не менее, птица, пойманная на глазах у племени, в чьих гривах застревают перья, кажется Перелётной совсем не жестом доброй воли – и уж тем более не простой попыткой поохотиться. Хмурится, мгновенно охладевая к дальнейшему разговору, позволяет Ильке ответить на поставленные вопросы. Сама же – возвращается к Горечи Звёзд и Птицемлечнику взглядом и слухом. Их приглашают с собой. Хотя бы подойти к Острову, хотя бы посмотреть на второй отряд и убедиться в их добром здравии. А затем скооперироваться и отправиться домой. Вместе. И уже где-то там поймать какую-то треклятую птицу, не доминируя пред другими – незнакомыми. Перелётная уверена, что однажды оседлает ястреба пред ликами чужого племени. Но тогда, когда они будут куда более дружны.

История, сказанная Птицемлечником крутится где-то в подсознании ни одну луну. Перелётная знает ей назубок, наслышана в разных трактовках, но суть сходится воедино каждый раз, стоит ей услышать ту. Услышать начало рождения её собственного дома.

И теперь она может следить за духовным продолжением его жизни.

Медленно разворачиваясь, та ободряюще цепляет бок советника своим хвостом и отходит на расстояние, присущее её положению, находясь где-то в хвосте их отряда. Подзывает Ильку мановением хвоста и пушит усы, стоит ему подойти к ней поближе:
- В следующую встречу заберёмся на самое высокое дерево и столкнём оттуда орлиное гнездо, - тихо смеётся, не в силах сдерживать порывы собственных идей: - или позовём на наше испытание по случаю воинства всё племя, чтобы оценили охотничьи навыки племени, связанного с птиц тесной связью. Или же на этот раз я доверю тебе план от начала и до конца, оставаясь лишь безмолвным исполнителем его.

Их путь будет ещё долог и тернист, но, определённо, того заслуживает.

остров.

Отредактировано Перелётная (2023-11-23 22:39:40)

     Нос Перелётной едва не коснулся здорового уха, но Илька остался недвижим. Он ощутил иголочки под шкурой сестры, и его собственные ответили взаимностью. Порой они с Перелётной до смешного похожи на колючих серых ёжиков, а не оруженосцев.
— Это издёвка над нами?
Илька и сам задавался этим вопросом, не в силах склониться к нужному варианту: издёвка, неосмотрительность, высокомерие? И всё же, раздражение победило.
— Похоже на то, — фыркнул он в тон и потемнел взглядом, отойдя в свои мысли о новых племенах и Ливнезвёзде. Поведи себя кто подобным образом в присутствии предводителя, гнев Ильки проявился бы в разы сильнее. А ведь то был поступок не просто случайного оруженосца, а подопечного предводительницы. Илька и раньше задумывался об ответственности в таком ключе, учитывая традиции родного племени. А теперь пуще прежнего, ведь его окружают не только соплеменники — множество разных котов, у которых должно сложиться о нём мнение, выгодное для Горного племени. Когда Птицемлечник взял Ильку под своё крыло, тот понимал, что вместе с опасно-заманчивой перспективой обрёл разъедающий кожу груз ответственности. Он уже не может так легкомысленно спотыкаться, как раньше. Илька пришел к мысли, что подведшие его, слабые после нездоровья лапы могли навредить сегодня не только ему, но и всему племени. Не удержись он, врежься в чужих котов, упади перед ними носом в прибрежный камень: впечатление испорчено. А если бы он спровоцировал их резким появлением на нападение, домой можно было бы не возвращаться. Илька глубоко вдохнул. Волновался ли он? Неожиданно понял: нет. Напротив. Что-то внутри зажигалось, словно новая опасность должна принести глоток воздуха, а не отобрать его.

     «потерянное однажды...»
                                    «...после долгих лун скитаний...»
Илька прикрыл глаза и тихо двинулся в путь. В шерсти на подбородке запутался снежный пух. Изо рта вырывались облачка пара, постепенно растворяясь в воздухе. На лапах, ещё некрепких, первые мозоли. Небольшая ссадина на плече, совсем не болящая после прикосновения доброй лапы. Дорога, которую прошёл маленький Илька, не шла ни в какое сравнение с путём, пройденным Горным племенем. И всё же, вспоминая своё начало, безнадёжные мёртвые земли, укрытые снегами; личное отчаяние от их вида, непонятное ему юному, первобытное. Вспоминая это всё, он думал о странном настигающем его ощущении, будто он скитался среди голых камней и холодных сугробов добрую сотню лун.

     От истории Птицемлечника гордость смешалась в нём с горечью и предчувствием сезона Голых Деревьев. Где голый — обесшкуренный, мёртвый, окоченевший. И ему, Ильке, страшно захотелось вернуться в знакомую безнадёжность, в упорядоченное спокойствие убитой холодом природы. Он вдохнул и выдохнул полной грудью, стараясь прочувствовать и запомнить момент.

     — Красиво говоришь, Птицемлечник, но это лишнее.     
По изрубленному уху прошлась колкая резь. «Я знал, что так будет. Знал, что они не оценят; не поймут». Гнусное, словно зубная боль, ощущение настигло его ещё когда советник предложил свой рассказ. Уже тогда Илька с внутренним отчуждением думал о том, что эти коты не поймут их чувств и веры. Они слишком просто и беззаботно живут; они не проходили через то же, что Горное племя. В момент беды им было, у кого попросить помощи. Даже медведя они победили вместе, не зная той отверженности, какую испытали предки Ильки. Какую принял на себя он в качестве наследной ноши.

     — Мы будем выше их, как горы выше любых лесов и туманных низин, — одними губами прошептал Илька, пока от чужого непонимания и высокомерия в нём хрустела корка ледяной ярости. — станем примером для них.
«Даже если они навсегда останутся дикарями, неспособными нас постичь».

     Горькая досада ушла. Илька понял, что ему уже не плохо от чужой холодности. Напротив, она заставляет испытывать тепло от нахождения рядом горной семьи; от того, к какому прекрасному и одухотворенному племени он принадлежит. И даже если звёзды не всегда светят ему, Ильке, они ведут Ливнезвёзда и всё его непреклонное воинство, не давая споткнуться об острые камни; оглохнуть от воя ветра.

     Он коснулся плеча Перелётной собственным, и они направились следом за Птицемлечником.

→ Остров