/ начало игры /

Сильвер торопился. Возможно, даже сильнее, чем стоило бы. Чем он привык обычно. Хотя текущую ситуацию ведь никак и нельзя было назвать обычной. Когда еще Волчеягодник приносил такие важные новости? Не каждый же день умирает предводитель лесного племени, знаете ли! Тем более, который при жизни, судя по рассказам, был тем еще тираном и сумасбродом, посылавшим своих котов на опасные задания невесть куда. Даже одиночке, что ни разу не видел горы, и то с первого взгляда стало понятно, что там легкой и сладкой жизни точно не сыщешь! Тут бы лапы на склонах не сломать, не то что попытаться найти и поймать кого-то, да еще и следить, чтобы на голову сверху ничего не прилетело... Ну да ладно, нехорошо вот так вот перемалывать, пусть даже мысленно, кости и грехи ушедшего. Если он все же умудрился не развалить полностью своё племя, то пусть предки примут его и простят за всё, что он совершил.

И пусть хоть немного облегчат путь этой его дочке, что берет в свои лапы управление Туманом, - подумал Силь. - Неплохо, если бы удалось как-нибудь пересечься с ней, посмотреть... выразить сожаление: всё же потерять сначала брата, а потом отца - это тяжесть несмотря ни на что. Хотя, если подумать, уж чересчур странно будет, если к ней завалится совершенно незнакомый кот и станет что-то говорить о соболезнованиях. Не стоит подставлять Волче.

Тем более не стоит копаться в чужих взаимоотношениях и чувствах.

Однако, как бы ни срочны были вести, сразу вернуться обратно Сильвер не мог. Ведь все-таки спускался в долину он не только ради этого: были и другие дела, которые со скорым приближением зимы уже не требовали отлагательств. Сокольник, будучи умудренным опытом в различных племенных делах, передал своему неожиданному оруженосцу знания о некоторых самых простых лекарственных травах, которыми в его племени успокаивали боль в ранах. Проще всего было найти пушистые маленькие цветочки, рыжие и желтые точно солнце, и предыдущий день кот потратил на то, чтобы осторожно собрать их в большой лист. Если идти аккуратно, то донести сверток до их пещеры в целом не так уж и сложно. Оставалось только поохотиться - с первым лучами солнца, когда добыча только-только выбирается из своих нор.

Место для охоты одиночка выбирал чаще всего одно и то же: травянистые холмы у подножья гор. Там всегда приятно пробежаться, почувствовать уже забывшуюся мягкость под загрубевшими подушечками, позволить ветру ерошить пушистую шерсть, а солнцу - пригревать своим еще оставшимся теплом. Сейчас здесь, правда, не так романтично: после прошедшего дождя земля кое-где немного влажная, трава уже сменила свой свежий зеленый наряд на чуть более свежий, лишь накануне выпавший снег. И все же аромат жизни скрашивал любые изъяны и недостатки: несмотря на погоду, зверьки продолжали свои дела как ни в чем ни бывало, завершая приготовления к подступающим холодам. Окинув зорким взглядом окрестности и втянув полную грудь воздуха, Силь сразу же приметил аппетитного маленького кролика - наверняка последний выводок этого сезона. Поздновато мамка-крольчиха решила обзавестись очередным выводком, и даже немного жалко лишать жизни малышей...

Но если он не подкрепится, то путь по горам займёт куда больше времени.

Напружинив задние лапы, Сильвер присобрался, чувствуя, как под шерстью перекатываются и замирают в приятном напряжении еще упругие мышцы. На миг кот становится похож на один большой серовато-белый камень, однако выжидать ему сейчас нет смысла, поэтому кот, словно распрямляющаяся пружина, срывается с места, быстрыми упругими толчками лап сокращая расстояние между собой и добычей. Но торопливость не всегда играет на лапу охотнику, и даже опытный ловец не может предвидеть всего. Кролик в последний момент замечает опасность и отпрыгивает в сторону, так что смертоносные когти едва не касаются его уха. Малыш бросается наутёк, намереваясь, очевидно, где-то спрятаться, а Силь, стряхнув пыль и травинки с усов, продолжает недолгое преследование. Со страха зверёк сворачивает в какую-то довольно широкую нору, возможно, ранее принадлежавшую лисе. Его охотник, разумеется, решает преследовать свою цель до конца.

Но вместо песочно-земляной стены норы Сильвер совершенно неожиданно для себя врезается во что-то мягкое.

В итоге я умудряюсь плюхнуться на свою пятую точку на безопасном расстоянии от гордости и достоинства прекрасной дамы, дабы не доставлять ей еще больше неудобства, чем я уже умудрился причинить. Клянусь светлым образом своей матушки, я еще никогда не знакомился с кошкой в такой неожиданной... и даже несколько пикантной форме. Правда, никаких мыслей на этот счёт в моей голове даже не возникло - она какая-то словно слишком чистая, чтобы позволить себе хоть на миг представить какое-то развитие событий, отличное от текущего. Да и я далеко не такой, чтобы набрасываться на представительниц прекрасного пола сразу и без разбора. Хотя вот в этот раз отчасти так и получилось... даже как-то неудобно, знаете ли! Хотя это мягкое пушистое облачко напротив, кажется, нисколько не злится на подобное вопиюще неподобающее поведение в отношении своей персоны. Более того, даже прощает меня! От этого становится почему-то только еще более стыдно, но уже этот порыв я пытаюсь отогнать прочь. Нет смысла терзать себя угрызениями совести, если в итоге ты ничего преступного не сделал и главное - на тебя не держат никаких обид.

- Ох, моё воспитание сегодня явно хромает словно неуклюжий барсук! - я позволяю себе небольшую милую усмешку, возвращая ей улыбку и поддерживая начинающие завязываться между нами более-менее доверительные отношения. - Не пристало даме первой представляться, пусть даже ее весьма заслуженно назвали в честь прекрасного цветка. Меня зовут Сильвер. Увы, не могу похвастаться тем, что точно знаю значение собственного имени, но полагаю, что оно как-то связано с цветом моей шерсти. По крайней мере, Двуногий, когда его придумал, всем остальным показывал мой пушистый хвост.

Ну и потом еще почему-то мою правую заднюю лапу, но мне кажется, что это вряд ли как-то относится к делу... Кто же разберет этих странных Двуногих!

Я пользуюсь тем, что кошка продолжает монолог, осторожно поднимаюсь и перевожу себя в более солидно выглядящее положение, попутно подмечая, что - а главное как - она говорит. Эти короткие мгновения улыбок, сверкающие в голубизне глаз огоньки, спокойный, но в то же время притягивающий голосок... Это уже не наигранная шаловливость юности, но стойкий, уже утвердившийся шарм зрелой кошки, всё еще не лишенный энергии и задора, но уже понимающий, когда стоит поумерить пыл, а когда - подбросить дров в огонь. Я смутно припоминаю что-то подобное там, за ширмой своего далекого детства, когда еще Вьюнком наблюдал за тем, как отец общается с жившими в поселении Двуногих кошечками. Нет никаких сомнений, она - домашняя от и до. Явно непривычная к дикой жизни и незнакомая с ней, но в то же время вовсе не изнеженная и не отрицающая ту среду, в которую, очевидно, по стечению обстоятельств попала.

- Вы правы, но в то же время и не совсем, - негромко и басовито, обращая взор в сторону горных вершин. - Мой путь был очень длинным и в итоге привёл меня сюда. Сейчас я живу в горах, но по некоторым причинам частенько наведываюсь в долину. Поэтому пока что я здесь лишь гость, такой же, как и Вы, - наклоняю голову и прохожусь язычком по шерстке на груди, встревоженной произошедшим. - Но при этом смею сказать, что я довольно много знаю о местных хозяевах, если можно так выразиться. Их можно понять - ведь пока мы, насытив лишь наши собственные животы, оставляем себе время на красивые слова, их жизнь более хаотична и быстра, из-за чего и речь становится такой же. У них своё понятие вежливости, но лишь потому, что им просто некогда думать об ином. Не судите их слишком строго, милая Ирис.

Имя на вкус такое же приятное, как и на слух. Я видел эти цветы в саду, окружавшем дом, где раньше жила моя мама. Пушистые и многоцветные, изящные и витиеватые. На вид хрупкие, но при этом такие живые, весело покачивающиеся на ветру все как один. Живущие своей маленькой жизнью. Такому большому коту как я хватило бы лишь раз упасть на них, и именно поэтому я старался не подходить слишком близко, наблюдая за красотой издалека. Позже отец научил меня, что страх повредить что-то маленькое вполне нормален, что его можно обратить в силу. Силу защитить хрупкие миры и маленькие жизни. А если уж отнял, то благодарить за это и относиться с уважением.

- Это отличное предложение, милая Ирис! Уверен, что в две пары лап мы управимся куда как быстрее, - поднимаюсь, чуть покачивая хвостом, невольно показывая готовность прямо сейчас приступить к делу. - Думаю, если этот кролик воспользовался туннелем один раз, потом второй раз, то ничто ему не помешает повторить свой побег на третий раз. И мы этим воспользуемся. Я снова спугну его в ту сторону, а Вы оставайтесь на противоположной стороне и готовьтесь поймать его сразу как он покажет свой нос. Уверен, Вы справитесь как нельзя лучше.

А если он почует неладное, я прихлопну его сам, - с таким решением я широко потянулся, разминая лапы, и сделал пару шагов в сторону, принюхиваясь и прислушиваясь. Найти сбежавшего не составило большого труда, и я, хвостом подав Ирис знак занять отведенную ей позицию, медленно последовал за нашим завтраком.

Наблюдать за тем, как кошка после каких-то своих внутренних противоречий всё же принимает решение и, кажется, даже немного переступает через себя, склоняясь над добычей, я лишь мысленно киваю про себя, с уважением отмечая ее рациональный подход. Она не мечется словно напуганный зайчонок, не причитает на весь лес о своей горькой и, будем честны, довольно незавидной участи, не теряет сознание, не жеманится, всячески пытаясь отвергнуть тот непривычный ей мир, в который так некстати по несчастью попала. Ирис отлично понимает, где она, что ей следует делать и как себя вести - не привлекать лишнего внимания, стараться быть осмотрительной, держаться настороженно, но вежливо. Подход, который я одобряю целиком и полностью и не устаю восхищаться. Живя с отцом и гуляя по окрестностям поселения Двуногих, мы пару раз встречали кошек, чьи хозяева по тем или иным причинам решили от своих любимцев избавиться. Потерянные, словно выброшенные на берег рыбы, с потухшими глазами, они либо отчаянно пытались вернуться назад, либо шли куда-то, явно плохо понимая, куда несут их собственные лапы.

Эта дама прекрасно отдавала себе отчёт в создавшейся ситуации, и пока что, судя по всему, справлялась на отлично.

- Кажется, я что-то слышал про "конмурсы", - мне стыдно коверкать слово, но язык оказывается непривычным к странным словам Двуногих, чтобы сразу повторять их. - Отец говорил, что мать отдала меня ему на воспитание, потому что я был слишком не похож на нее и остальных котят и Двуногие могли от меня избавиться как от "неправильного", который не сможет участвовать в них. Как-то так вышло, что я единственный в отца пошёл.

Я неловко усмехаюсь и устраиваю себе небольшой перерыв, откусывая чуть-чуть добычи, незаметно для кошки оставляя ей кусочки побольше и помягче - мало ли она еще не привыкла к такой пище. Хотя судя по ее рассказам, Двуногие возили ее в разные места - может, не везде таскали с собой этот их корм, позволяли любимице поймать мышку-другую. Скорее всего так и было - иначе откуда бы она умела так хорошо охотиться? По крайней мере, выбери она добычу чуть менее сложную и хитрую, чем кролик, какую-нибудь полёвку или землеройку сцапала бы вернее-верного! Да и с длинноухим теперь наверняка справится. Что-то подсказывает мне, что Ирис весьма внимательна и сможет выучиться охоте на любую добычу, если придётся остаться в лесу на подольше.

Чего бы, конечно, я ей не желал, ведь ее голос отчётливо звенит любовью к ее семье, а где-то внутри скрывается под пушистой шерстью безмерная по ней тоска.

- Отчего бы и нет, я с радостью расскажу Вам о местных обитателях, - улыбаюсь в усы, отгоняя мысль о том, что один из них, наверное, ждёт не дождётся меня где-то там далеко. - В этой долине, что с обеих сторон окружена горами, издавна живут две группы котов, что себя зовут племенами. Мы сейчас сидим на холме неподалёку от границы Туманного племени, а дальше за рекой - ее отсюда даже видно, если присмотреться получше вооон туда, - я махаю хвостом в сторону сверкающей на солнце узкой полоски, - там территория Лиственного племени. Мне рассказывали, что когда-то они были одной большой общностью, но потом не смогли о чем-то договориться и постепенно раскололись на две. Каждое племя - это большая семья, где все меж собой живут дружно и друг другу во всём помогают. Молодые и сильные поддерживают старых и слабых, приносят им еду и защищают от опасностей. Мне лично такое очень по нраву. Правда, из-за этого некоторые из них уж слишком сильно из-за своей территории кичатся и посторонних не приветствуют... но что поделать, когда у тебя дома голодный рот - разговаривать особо некогда...

Вспоминаю Примулу и то, как мы с отцом и Мрачником охотились для того, чтобы прокормить ее котят, особенно в снежный период, когда добычи было мало даже у поселения Двуногих. Тут хочешь-не хочешь, а приходилось порой защищать свою добычу от посягательств.