<<вересковые поля и последующие за ними скитания
[indent] Топь щурит бледно-голубые глаза и дергает темным треугольным ухом. Негромко хмыкает себе под нос, стараясь не выпускать из поля зрения Затмение и прилипшего у тому как липка Миндалика. Весь ее вид выражает огромный неудовлетворительный скепсис.
[indent] Бродяга пребывает в смятении и оттого серьёзно раздражена, что выражается в первую очередь неприсущим ей молчанием. Будь ситуация иной, молодая кошка уже бы проела всю плешь своему бывшему соплеменнику без зазрения совести повесив на кота всю мыслимую и немыслимую вину.
[indent] Топь оглядывает с  беглым вниманием сборище незнакомых чужих котов, поверивших вдруг в нужду и сказку о сплочении одиночек, спрашивая безмолвно у себя же: зачем она в это все ввязалась?
[indent] Ответ ей известен, но не нравится до тошноты. Песчано-бурая готова зло рассмеяться над запрятанными глубоко в душе остатками собственной наивности, но вместо этого слушает короткое выступление одноглазого лидера крепко обвив лапы хвостом с заметно подрагивающей в нервном напряжении кисточкой.
[indent] Топь кривит губы в кривом полусмешке, реагируя на вопрос закончившего и приблизившегося к ней темногривого.
[indent] - Да в тебе оказывается все это время соловей спал сладкоголосый, - едко, но негромко выдыхает, уже ранее обозначив вслух предостережения, однако оставшись даже не будучи услышанной или что хуже проигнорированной Затмением.
[indent] - Печально что для большинства здесь твои речи – пустой звук. Они преимущественно себе на уме и винить их в том не могу. Я такая же, - авантюристка поднимается на все четыре, придвигаясь ближе на шаг.
[indent] - Но раз уж ты решил возглавить это разношерстное сборище, так и быть, прослежу, чтобы в тебя и твоего мальца невзначай не вонзились когти предательства.
[indent] Топь снова хмыкает. На этот раз с оттенком обреченной усталости.
[indent] - Иди и делай что считаешь верными, раз уж я здесь, прослежу, чтобы щуплого Миндалика не сцапали злые и голодные бродяги, - фыркает, обращая взгляд насмешливых льдинок на юнца, замечая поверх многоцветных голов одну, движущуюся по направлению к ним.
[indent] - А вот и наш старый знакомый. Ты гляди, тоже с хвостом. Какие сердобольные коты в наше время пошли.
[indent] Она кивает приветственно спасшему ее шкуру Вяхирю, припоминая мельком свои грандиозные на него планы. Опускает взор ниже на бойкого мальца, непроизвольно сравнивая рыжего с куда более скромным Миндаликом.
[indent] - Топь, - поправляет знакомого машинально, не успевая прикусить язык. – Хотя впрочем, называй как хочешь. Мы здесь всего пару минут. И скажу за себя, приятно видеть знакомые морды среди безликой незнакомой массы.
[indent] Песчано-бурая замолкает при приближении еще одной незнакомки, оставляя ее на подвешенный язык Затмения, а сама касается кончиком хвоста спины Миндалика, привлекая его внимание, задержавшись подле Вяхиря напоследок, шепнув почти доверительно.
[indent] - Смотрите в оба, - после отойдя и повысив звучный голос.
[indent] - Миндалик, остаёшься со мной. Мы придумаем себе другое занятие!

Отредактировано Топь (2024-01-03 23:51:59)

[indent] Затмение даёт разрешение — Миндалик держит хвост трубой, бросая своё звонкое "Спасибо!" новоиспечённому опекуну и подбегает чуть ближе к толпе, вылавливая тот силуэт, что кажется наиболее дружелюбным и умным: у глупцов нет смысла спрашивать, куда же пропала мать, они всё равно не вспомнят. А умник может не рассказать — но он попросит помочь, и с его-то командой самый крепкий орешек расколется! И вообще они-

[indent] — тощий.
[indent] — Э? — оборачивается тонкая фигурка к сгустку дыма и пепла с янтарным проблеском: будто вышедший из страшной сказки ночной кошмар, что ещё не успел рассеяться под лучами утреннего холодного солнца..
[indent] — и слабый.
[indent] — Это ты кому вообще? — хмурит недоумённо тёмные брови, рассматривая кого-то. Ведь не ему же предназначены такие слова: какой же он слабый? Он-то? Как бы не так!
[indent] — а ведь ты в воители возрастом годишься, знаешь?
[indent] — В воители? — загорается тут же, цепляясь за более приятную ему тему. — Знаю! — отвечает на поставленную проблему уверенно. — И я им стану! Когда-нибудь. В глубине души-и я уже воитель!
[indent] — и как? нравится?
[indent] — Чего? Что нравится?
[indent] — давиться чужими объедками и чужих объедать.
[indent] — ...ты к чему вообще? — травы этот чудик наелся, что ли? — Я сам себе кушать ловлю! И никакие объедки мы не едим, — по ощущениям это скорее ты косточки доедаешь...
[indent] — угадаю: не очень, — растерянно моргает, совершенно не понимая, к чему ведёт этот серый.
[indent] — пойдём.
[indent] — Куда?
[indent] — посмотрим, можешь ли ты быть полезным.
[indent] — Я и так полезный! — начиная уже терять терпение, выпаливает, срываясь с места и оглядываясь на Топь: ну же, поддержи его, согласись с ним! — Я охотиться умею! И по местности ориентироваться! Я много знаю! Хватит такое говорить!!

—> топаем к топи

золотопряд ловит себя на мысли о том, что раздражающие юнцы в его окружении - его личное проклятие. он был даже немного благодарен тихолапу за то, что тот хотя бы молчал, ибо даже слышать голос маленького подобия одиночки, которого невесть как завело под крыло опытного взрослого, было невыносимо отвратительно.

тот пихает в плечо своего протеже и уже тогда золотопряду смертельно захотелось отвесить ему подзатыльник, ибо слова его - точно хочет поболтать — идут в коренной разрез с действительностью и золотопрядова бровь сама по себе ползёт вверх, изгибаясь, а стойкое ощущение, будто джек только что наблевал ему прямо под лапы, а не интерпретировал по-своему чужую неприязнь и не вызвался, разумеется, в разведку, а не за травами, скривило морду бывшего туманного.

не то чтобы он ожидал увидеть здесь эталон воспитания, однако никто из этой компании не вызывал в нём столь неприязненных чувств, даже довольно крикливый, уязвлённый комментариями вновь прибывших на место встречи, палевый бродяга.

как бы то ни было, но спорить или что-то доказывать золотопряд не собирался, просто где-то на задворках мыслей надеялся на то, что в джеке есть хотя бы капля благоразумия - и он не станет выказывать желания познакомиться поближе во время разведки. у них были дела поважнее. и в дела золотопряда явно не входила беседа с конкретно этим одиночкой.

многообещающе выглядит то, как склонился над своим проклятием вяхирь, но больших надежд золотопряд не испытывал, сварливое настроение начинало кипеть в жилах и бывший воитель облизывает пересохшие чёрные губы, растянувшееся приветствие начинало раздражать и ржаво-рыжий хвост хлестнул по боку однократно, пока золотопряд стремительно разворачивает корпус в сторону заброшенных на первых взгляд домов.

— раз уж с распределением закончили, — язвительность льётся из его горла естественно, даже не обжигая глотку, коль уж раздражение его направлено на растянувшуюся болтовню, он пригласительно кивает головой в сторону, оглядывая всех участвующих в разведке, разве что мазнув взглядом мимо Джека, — выдвигаемся?

[indent] Полосатик приподнял правую губу, ненадолго оголяя маленький клычок. Вот так всегда ему вдалбливают в голову то, что он должен быть сильным, но не объясняют зачем. Защитить себя он и так всегда может: для этого ему надо всего лишь схорониться в маленьком, укромном местечке и ждать, когда опасность уйдет; к тому же рядом с ним были двое здоровенных кошака, которые сами кому угодно могли надрать уши (поэтому напрашивается вопрос: зачем стараться?).

[indent] - А они так и будут все молча смотреть, как я их товарища убиваю, - без доверия прошелестел мальчишка, щурясь своими зелеными глазками по подвалу. Чует, что за спиной, что перед ним в тени - везде - эти паршивые крысы. Не дадут они ему так просто убить одного из своих. Пока Хвост раздумывал над остроумным ответом, Жаль ловким телодвижением скользнула в тень подвала и хищной рысью приземлилась на одну подвальную тварь, умерщвляя ту сильным укусом в шею.

[indent] - Бери труп и тащи наверх, воин, - казалось, с усмешкой говорила Жаль. И Хвост, неуверенно поведя своими плечами в разные стороны, все же скользнул следом за названной наставницей в тень и подцепил увесистую тушку убитого зверька. Дальнейшие слова прозвучали уже около выхода, и это досадно кольнуло полосатика по сердцу, - Вечно вы меня приманкой обзываете, - скинул крысу наверху Хвост и обиженно похлопал глазками на серебристую самку, - Хоть бы раз похвалили, например, э-э, за находчивость!

[indent] Не каждому ведь удается заставить охотиться вместо себя товарища?

[indent] В присутствии лидера Хвост уже не допускал себе подобных высказываний. Полосатик лишь облегченно выдохнул, после того как пододвинутая к Зыби крыса, ставшая неким преподношением для старшего кота, оказалась источником жизни для малыша. Значит поддержка Жали оказалась как нельзя кстати: еле заметно зеленоглазый кивнул своей спасительнице (а будь рядом, то мурлыкнул бы ей слово благодарности на ушко).

[indent] Сосредоточившись на добыче, Хвост в пол уха слушал разговор старших. Его не интересовали заботы вожака до тех пор, пока эти заботы не касались его самого, поэтому полосатик тактично отмалчивался, впиваясь маленькими клычками в мышиную плоть. Отвлекается лишь в тот момент, когда грузное тело Зыби вздымается над головой и оказывается на своем троне. А Хвост вздрагивает, стоит только старшему окликнуть его.

[indent] - В племя? Что нужно делать? - волнительно сглотнул слюну малец, до неудобства в шее поднимая свою голову наверх.

Отредактировано Хвост (2024-03-12 09:18:42)

[indent] Взгляд мальца Вяхиря скользит по Миндалику, заинтересованно поблескивая, и Затмение на миг задумывается, вспоминая племенные детские: там, где котята могли вдоволь наиграться со сверстниками, опробовать свои ещё небольшие, но силы, и понимает, что компания из него и Топи для их младшего спутника всё же не совсем то, что нужно котёнку его лун.

[indent] Невольная тоска кольнула сердце тёмношкурого кота по королевам, молодым и опытным, мягким и строгим, их котятам, активным и спокойным, непослушным и тихим, и одиночка с мысленным смешком ответил, что всё же племенного в нём больше, чем хотелось бы, и чем одиночке нужно.

[indent] В прочем, от этого чувства легко было избавиться (даже если только на время) , если вспомнить его последний день пребывания в племени.

[indent] — глянь, как пялится на меня. точно хочет поболтать.

[indent] Затмение покосился на серого товарища, которому это крайне не тихое предложение было обращено, а после на Золотопряда, крайне сильно сомневаясь, что тот хоть сколько-то заинтересован в болтовне с чьим-то котёнком.
[indent] - Приглядывай за ним, - клонит голову к Вяхирю с небольшим кивком в сторону рыжего мальчишки. - я знал Золотопряда, и не уверен, что он фанат котят.

[indent] — будем глядеть в оба и всё разведаем. - обещает ему рыжий, и Затмение слегка растерянно глянул на него, а после смешливо фыркнул, дёрнув уголками губ в улыбке. И когда он, интересно, приучился к отсутствию своего глаза...

[indent] — Мы с Джеком пойдём заключающими патруль. Куда направимся? - вопрошает Вяхирь, что заставляет кота посерьезнеть и взглянуть на серого товарища обдуманным и трезвым взглядом.

[indent] - Вокруг этих построек. Заглянем в некоторые, поищем наиболее крепкое и тёплое. Осмотрим, насколько это безопасное и богатое ресурсами место. - которое хотя бы я попытаюсь назвать домом.

[indent] Затмение кивает словам Тенепляса, припоминая - кажется - Лиственного здоровяка, что был подле шамана в их первую встречу, после перекатывает взгляд на Миндалика, Топь и Свистопляса, щурясь недовольно. Она сможет приглядеть за котёнком, - это бывший Тенехват знает точно - но что насчёт бывшего Лиственного? Единственный зрячий янтарь щурится, впиваясь в серого кота, будто пытаясь рассмотреть истину под перьями,  заклиная ничего не учудить с тем, кого Затмение принял под собственное крыло, заталкивая желание выпустить когти поглубже в тёмное нутро.

[indent] Немногословность Золотопряда действует на его нервы лучше. Затмение выдыхает, кивая, и направляется к постройкам Двуногих ближе. Племенное бунтует в нём, на уровне инстинктов отвергая любое, что связано с этими огромными существами и их деятельностью, но колючий холод, куча котов, что вверили свои жизни в его лапы, Миндалик и Топь - это заставило его двинуться вперёд , смотря в оба и приоткрытой пастью ловя мельчайшие запахи, дёргать ушами, ловя мельчайшие звуки. Со времён частичной потери зрения другие органы перестали подводить его, и теперь...

[indent] Обоняния коснулся чей-то запах. Неуловимо знакомый, но выскребающий из памяти что-то...

[indent] - Золотопряд, - негромко позвал кот, опуская взгляд на следы под лапами. - Ты чувствуешь запах? Не совсем Тумана, но...как будто знакомый. Я не могу понять, чей.

не сказать, что он когда-либо выделялся своими навыками охоты - на удовлетворительном уровне у него было чутьё, ниже среднего ловкость и совсем неподобающая скорость. лишь хладнокровие, терпение достойно было зваться охотничьим - пожалуй, лишь сидя в засаде в одиночку, без надоедливых соседей, без отвлекающих его неудобств, он мог бы наблюдать за добычей вечность.

и сейчас - бурная кровь кипела в жилах достаточно, чтобы пролиться наружу ядом из уст, однако, возымела положительный эффект - все, наконец-то, собрались, перестали топтаться на месте, перестали сотрясать воздух разговорами. золотопряд щурит глаза в сторону построек двуногих, перекошенных, каких-то облезлых, отторжение в искривлённых губах отражает истинные мысли, однако в глубине прищура - понимание, что более деваться некуда.

он игнорирует (старается) преисполненные наглости и скептицизма слова джека, и ступает к крайним постройкам ближе. замечает, что в большинство из них можно было даже не заходить - дыры сквозь дощатые стены открывают вид на убогое убранство, на вздувшийся от сырости пол, свист ветра, свободно гуляющего вдоль и поперёк зданий красноречиво воет о том, как, должно быть, холодно было внутри. лапы колет от мороза, и золотопряд кривит морду от отвращения, заделать такие дыры требует больших усилий и навряд ли возымеет хоть какой-то успех от вложенного труда. не было смысла - но он подходит всё же почти что вплотную к одной из покосившихся досок, засовывает внутрь голову и приоткрывает пасть в стремлении учуять давние или же свежие следы чьего-либо прибывания. закономерно - внутри отдаёт лишь сыростью и плесенью, бледно-голубые глаза поверхностно проходят взглядом из угла в угол, но от нехитрого действа его отвлекает негромкий голос затмения.

золотопряд вытаскивает голову из проёма, и морщится от неестественно изгиба шеи, потребовавшегося для того, чтобы углядеть в полуразрушенной хибаре хоть что-то. он прижимает подбородок к груди, на короткий миг глядя на затмения исподлобья, но тут же отрывает его от груди, голову поднимая высоко, поднимая взгляд к затянутому серым небу.

он скрипит по снегу большими лапами, подходя ближе, и чем ближе он подходил к затмению, тем меньше вопросов крутилось в его голове. слепой на один глаз к тому времени, как подошёл золотопряд, изучал оставленные кем-то недавно следы, и золотопряд понимающе кивает на негромкие слова их лидера, когда до него доходит присутствие чужого. он тоже узнаёт запах - однозначно бывшие туманные, золотопряд клонится низко-низко, лопатки смыкаются у него за спиной, хребет практически параллелен земле, и медно-рыжий приоткрывает пасть, как заправский следопыт, пропуская воздух через чувствительное нёбо.

— туманные, — подтверждает также тихо, хмурит взгляд да ведёт ухом в сторону - он однозначно их знал, он однозначно их помнил, но предчувствие плохое отражается в его взгляде белыми бликами, — бродяжничают давно, поэтому и пахнут сейчас иначе, — другого объяснения и быть не может, привычная для всех туманных хвоя перебита бродяжническим зловонием, неповторимым, узнаваемым  - от каждого из их шайки сейчас исходит эта вонь, и на задворках памяти золотопряд выискивает покинувших племя изменников - это может быть кто-то из молодых, сухоцвет, например, бросивший туман во времена появления мора, очевидно не выстоявший опасности, нависшей над племенами. рокот звёзд никогда бы не позволил таким выжить, ни у кого бы и в помине не возникло бы такого желания...

— мята, — выкликает из памяти хмуро, водоворот мыслей не зря привёл его к рокоту ибо именно после его смерти племя покинуло ещё двое предателей, те, кто до сих пор не смог избавить свою шкуру от несмываемого позора, можжевеловые и хвойные ноты окружены бродяжничеством, запахом построек двуногих, взмокшей древесиной, неизвестно ещё какой дрянью, — и зыбь, — второе имя остаётся на языке желчью, и золотопряд отрывается от земли, поворачиваясь к затмению мордой, тянет задумчиво, — с ними третий, однозначно не племенной, видимо, присоединился к нашим спустя некоторое время после их побега из туманного племени, — и слово "наши" отдаёт на языке горечью, возвращая с хлопком на землю, в трескучий холод и колючий мороз, нет больше "наших" у них с затмением, да и у зыби с мятой, давно лишившихся статуса туманных воителей, судя по всему, тоже.

— что будем делать? — закономерный вопрос, возникший в его голове ещё тогда, когда из памяти выкорчевано было имя и образ мяты, золотопряд красноречивым взглядом окатывает снова выступившего с наиглупейшей мыслью джека, очевидно, никогда не видевшего в действии настоящих лесных воителей.