Начало игры

[indent] «Раз, два, три, четыре, пять, в ожидании опять», - считает про себя Огонёчек, в который раз измеряя детскую шагами. Добегает полупрыжками до выхода, куда падает приветливый и такой манящий дневной свет, ловит на золотисто-рыжей спинке внимательный взгляд Горлицы, оборачивается и ярко улыбается матери, отступая на шаг.
[indent] - Когда Сизонька проснётся, мы выйдем погулять? – негромко спрашивает голубоглазую, наскоками приближаясь да лапками наваливаясь на бочок всегда готовой поддержать игру Клювик.
[indent] Оставаясь в безопасных яслях Огонёчек твердо придерживается линий поведения примерного котёнка, дабы маму не беспокоить, потому как в свои малые луны понимает, что ей одной с тремя непоседами приходится несладко.
  [indent] «Хорошо, что Сизонька такая молодец. Не заставляет маму волноваться», - думает от чистого сердца, ласково касаясь ярким цитриновым взглядом светлой макушки. Знает, что Клювик за себя постоит, чувствует в ней родственную душу, а младшую испытывает желание защитить из-за ее тихого характера и тела хрупкого. Оттого даже не тревожит.
[indent] Наружу хочется ужасно. Малышка барахтается с сестрицей на мягкой подстилке, а затем выскальзывает из светлых лап, вновь устремляясь к выходу, не замечая мелькнувшую на губах матери добрую улыбку.
[indent] - Клювик, мы когда вырастим обязательно должны добраться до самой высокой точки горного хребта! Представляешь, какой оттуда вид открывается? Весь мир словно на подушечке лапы. И Сизоньку обязательно с собой возьмем, ее осторожность безопасные тропы нам укажет.
[indent] Огонёчек хвостиком рыжим качает, не в силах на месте усидеть; ушки треугольные напрягает, ловя отдалённые голоса оживленного лагеря, фантазируя и представляя каково будет, наконец, оказаться снаружи как ученица.
[indent] Интересно, каким будет ее наставник?
[indent] Осталось подождать всего-то одну луну.
[indent] Еще бы знать, где взять на все терпения.

Отредактировано Огонёчек (2023-07-19 12:10:48)

[indent] Шесть, семь, восемь... дальше лень! В детской утром скукотень!

[indent] Кааааак же тяжело быть той, кто просыпается спозаранку! Так хочется побольше всего успеть, увидеть, услышать и узнать, а в итоге приходится сидеть в четырёх камнях и ждать, когда разрешат высунуть носик наружу. И если бы еще можно было улизнуть по-тихому (конечно же чтобы никому не докучать своими просьбами!), но тут и мама уже не спит, и всё следит за ними, словно птица-наседка за яйцами. Даже до выхода из большой общей пещеры дойти одним не даёт... а ведь им уже почти шесть лун! Они уже совсем-совсем взрослые! Разве не они во время последнего перехода уже отважно топали рядом с ней своими маленькими короткими лапками, и совсем не жаловались, вот нисколечко! Клювик отлично помнила, что попросилась на материнскую спину, когда их старый дом уже совсем скрылся из виду. Но до этого она и сама шла, и подбадривала Сизоньку не плакать и не грустить, ведь впереди новые земли и новый лагерь, и там все будет новое, и гораздо-гораздо интереснее...

[indent] Интереснее, да только всё самое интересное там, снаружи, под солнышком, на слепящих заснеженных склонах, в травке под деревьями, в играющей солнечными лучиками воде... Где ветер треплет шёрстку, заставляя порой прижимать ушки, где можно бежать и бежать, прыгая с камня на камень, или ползти по туннелям, находя дорогу по запаху, или следить за полётом хищных птиц над головой... обо всём этом так красочно и с упоением рассказывали соплеменники, не задумываясь ни капельки о том, насколько маленьким котятам тоже хочется ощутить всё это на собственной шкурке, увидеть, услышать и почувствовать!

[indent] Вот стану ученицей - и только вы меня в лагере и видели! - подумала Клювик, с удовольствием принимая участие в единственной на текущий момент отряде - шутливым потасовкам и борьбе на лапках со старшей сестрой.

[indent] - Обязательно! - вторит Огонёчку, усиленно кивая и тоже выбираясь из гнезда, ускользая поскорее от наполненного опекой материнского языка, что так и норовил пригладить ее, Клювика, непослушную шерстку... Представьте себе, даже ее шубке не дают хотя бы немножечко свободы, ууу! - Взлетим на самую-пресамую верхушку и даже глазом не моргнём! Надо только будет попросить Ледозвёзда дать тебе тоже птичье имя, а то вдруг и не получится!

[indent] Клювик чуть разбегается и прыгает на сестру, широко расставив лапки, словно крылья. Старшая знает, что голубоглазая на самом деле обожает её имя и просто немного дразнится со скуки. Которой, кстати говоря, наконец-то уже вот-вот придёт конец. Ушки полны мха и сестринской шерсти, но малышка всё равно отчётливо различает уже привычное утреннее приветствие главной сегодняшней засоньки - Сизоньки. Выпустив Огонёчек из своих лап, Клювик тут же подскочила к ней и принялась усиленно вылизывать всю сестру, где только могла дотянуться.

[indent] - Огонёчек, помогай! - фырчит, слегка наминая лапками светлые бочка и наводя красоту. - Умоем ее поскорее и сможем пойти гулять! Сможем же, мааам?

Отредактировано Клювик (2023-07-19 15:39:53)

← каменный водопад

[indent] она не спорит, не вздыхает, не причитает; вместо этого позволяет наслаждению просочиться сквозь кожу, растечься по венам и сойтись в сердечной жиле, в ответ на слова пустыни громко мурлыча. лани ни то, чтобы требовалось чужое одобрение / восхищение, но любого, кто говорил, будто похвала (пусть и приправленная лестью) не приносит удовольствия, считала лжецом. в ней не было ни излишнего самолюбия, ни чрезмерного эгоизма, но ей чертовски нравилось слушать подобные речи.

[indent] — всегда к твоим услугам, милый, — мысленно благодарит предков за добычу (за то, что всё ещё может сама поймать её), и без излишне наигранной вежливости принимается за свою часть птицы, сладко облизывая губы.

[indent] она неспешно поднимается с земли, собирает ещё несколько трав, окидывая взглядом найденное добро, и коротко кивает собственным мыслям: кажется, они с пустынью только что избавили буревестника от большей части работы, и это заставляет её усмехнутся.

[indent] — не забудь: как только видишь ливнезвёзда — суёшь ему крестовник, — произносит совершенно серьёзно, проглатывая окончание фразы: — либо я сделаю это сама, и куда в менее мягкой манере.

[indent] лёгкая тревога, пока ещё не обретшая очертания, медленно качается на волнах души, становясь чуть более осязаемой, когда голубизна глаз мазнёт по песчаной спине.

* * *

[indent] лань осторожно раскладывает травы — каждую на своё место, — осматривает проделанную работу, поправляя несколько торчащих и выбивающихся из идеального порядка стеблей-листиков, и протяжно выдыхает, оборачивая на пустынь.

[indent] — я зайду к горлице и малышкам, — произносит уже на выходе из пещеры, и замирает подле входа в детскую, внимательно вслушиваясь в тонкие голоски.

[indent] лёгкая усмешка касается губ, когда лань совершенно беззвучно заходит внутрь, поочерёдно глядя на спины котят, и садится чуть поодаль, скрываясь в полумраке, из которого виднеются лишь очертания и яркие глаза.

[indent] — и куда же вы собрались, мои дорогие? — мурчаще-тягучим голосом произносит, не скрывая усмешки и любопытства. — может быть, к змеиной тропе? змейки сейчас как раз голодные, а вы им на один зубок: мигом проглотят и будут переваривать до самого листопада, а там, глядишь, новые любопытные носики появятся, — щурится заговорчески, вытягивая шею к племянницам. — или, может, отправить вас в тоннели? помнится, незабудка однажды точно также просилась посмотреть на них, — горлица вопросительно вскинет бровь, поймав взгляд сестры, и лань совершенно обыденно покачает головой. — о, ты уже забыла про неё? впрочем, оно и понятно: слишком уж много имён, которые больше не увидят солнца.

[indent] лань нарочито спокойно облизывает лапу, проводя той по ушам и мордочке, всё ещё чувствуя вкус свежей дичи на языке, и плавно опустится на задние лапы, присаживаясь неподалёку от выхода.

[indent] Не отрываясь от вдохновленного любовью - и самыми благими желаниями свободы и погулять - порыва умыть Сизоньку, Клювик одновременно пытается кивать и поддакивать полностью правой Огонёчек, отчего вовсю щекочет младшую усами и по нескольку раз проходится язычком по одному и тому же месту. Ну это ничего, чище будет! О том, что столь тщательная чистка обычно была нужна именно им со старшей, голубоглазая как-то позабыла. Сестрёнка возвращалась с прогулки либо самой чистой (если не происходило ничего необычного), либо самой грязной (если вдруг Огонёчек и Клювик утягивали ее за собой в очередное удивительно-волнующее предприятие, и Сизонька за ними скорее всего далеко не всегда не поспевала).

[indent] - А чего это кому-то приставать к нашей Сизоньке? - фыркает, распушив хвостик. - У нас в племени таких забияк нет! Но если кто и попробует, то мы их точно научим уму-разуму!

[indent] На слова младшей только морщит смешно свой маленький тёмно-розовый носик. Кто угодно, но только не они с Огонёчком могли бы сделать сестрёнке больно! Она же такая нежная, такая хрупкая... Её любить, да защищать, да не обижать и не пугать лишним словом. Отчасти поэтому Клювик решает заняться шерсткой Сизоньки сама. Она совершенно уверена, что быть умытой сестрами куда как более легко, эффективно и быстро, чем развалиться у материнского бока, потягиваясь и вытягивая лапки, да ждать с полуприкрытыми глазками, пока ласковый теплый язычок так неспешно и нежно скользит по шубке, приглаживая шерстинку к шерстинке, немного щекотно касаясь носом чувствительных участков... Нет, это, конечно, бывает приятно... но явно не сейчас, когда они слишком торопятся на выход!

[indent] Который, кстати, на миг затемняется, явно кого-то впуская в их обитель. Пушистые тёмные ушки еще не могут уловить мягких движений, но носик вовсю с шумом принюхивается, распознавая помимо сестринских ароматов запах маминой сестры за мгновение до того, как она начинает говорить. Отрывается от вылизывания, решая, что Сизонька уже достаточно чистая, но не отходя от сестрёнки, напротив - только теснее прижавшись и приобнимая хвостом. Визит Лани почти всегда сопровождается волнениями младшей. Ну что поделать, если она такая у  них трусишенька! Не всем же быть такими храбрыми, как они с Огонёчек. Наверное, всё в них ушло, а на младшую и не осталось...

[indent] Для Клювик же каждый рассказ тёти звучал как очередной позыв к приключениям.

[indent] - Ееееее, Лань пришла! - котёнок выпячивает грудку и виляет хвостиком, стараясь показать себя с самой лучшей, самой бесстрашной стороны. - Что нам эти змеи! Мы их прыг! - и поймаем на раз-два, да, Огонёчек? Мы же ловкие, сильные и храбрые, наш отец - сам Ливнезвёзд! - Клювик потрепала младшую сестру хвостиком по макушке и сделала пару шагов в сторону Лани. - А самую лучшую и самую извивающуюся змею мы принесем тебе взамен хвоста, вот! Интересно, Буревестник сможет как-нибудь ее приделать...

Отредактировано Клювик (2023-07-26 20:52:04)

[indent] её смех — тихий, колокольчиковый, вкрадчивый — заполняет палатку по кругу, доносится до юного слуха, и в глазах отчётливо заблестит интерес, пока те перепрыгнут с одного котёнка на второго, чтобы остановиться на третьем.

[indent] — ваш отец может и ливнезвёзд, — начинает с лукавой улыбкой, глядя точно на клювик. — но вы сами едва от мамкиного бока отлипли и пока не более, чем маленькие комочки, не знающие о настоящих ужасах, — лань с радостью рассказала бы о каждом, который видела_пережила, но жизнь куда лучший учитель.

[indent] однажды они сами столкнутся с ними, и это неизбежно.

[indent] взглянет коротко на куцый хвост, повернётся с нескрываемым вопросом на морде, сощурив голубые очи, и поддастся вперёд к котёнку, замирая совсем близко.

[indent] — это что же, тебе не нравится мой хвост? — в голосе — скрытая угроза, на деле не более, чем намеренное её проявление, родившееся из шутки. лань мигом пихнёт клювик в бок, заставляя ту присесть на землю, и лапами пробежится по животу в лёгкой щекотке. — мой хвост — моя гордость, показывающая не только навыки бывшей охотницы, но и силу моего духа. всё-таки далеко не каждый сможет смириться с такой потерей и заново научиться жить, — и теперь лань искренне в это верила, как верила в собственную исключительность, не переходящую, тем не менее, в самолюбие.

[indent] она снова смеётся, на этот раз всё внимание переведя на огонёчек, и выпрямляется в ровной осанке.

[indent] — целителям запрещено охотиться на опасную дичь, чтобы тем самым не подвергать опасности всё племя. если со мной что-то случится — буревестнику и пустыни придётся заботиться ещё и обо мне, а как же другие воители? — впрочем, идея возможной охоты определённо ей нравилась. — но поймать птичку-другую я всё же могу, если обещаете во всём слушаться меня за пределами лагеря.

[indent] взгляд ненадолго замрёт на горлице, в молчании спрашивая разрешение, и когда сестра ответит положительным кивком, лань приосанится, протяжно выдохнет и пожмёт плечом.

[indent] — что ж, пожалуй, сегодня отведу вас к небесному древу. вы ведь уже слышали о нём, а сегодня и увидите, — лань выбрала это место не только из-за важности, но и близости расположения к лагерю: всё-таки с ней будут котята, которым тяжело дастся дальний путь. — сизонька, ты ведь хочешь узнать истории о наших предках и звёздах? — обратиться к заметно поникнувшей кошечке, отлично понимая чем именно можно её заинтересовать. — заодно покажу вам некоторые полезные травы, которыми в будущем наверняка не раз буду латать ваши раны.

[indent] и, дождавшись, пока котята соберутся вместе, выскользнет из пещеры.

→ небесное древо

[indent] В привычной ей манере Клювик пропускает мимо ушек почти всё, что следует за "но" Лани - после этого всегда начинается что-нибудь не очень приятное вроде материнских запретов на выход из детской, на пробу свежей дичи раньше времени, на попытки устроить засаду и пожевать хвост очередному гостю. Ничего это взрослые не понимают! Им-то хорошо, они уже большие и им всё легко и просто, всё можно и даже спрашивать никого не надо! Ну если только, наверное, Ливнезвёзда, но он сейчас болеет, так что лучше его не беспокоить по всяким пустякам... В общем, столько возможностей для веселья, столько всего придумать можно, что просто дух захватывает! И никаких этих скучных "но", никаких запретов, оговорок и условий. Что там эти ужасы, о которых говорит Лань! Она точно-точно не допустит, чтобы такие добрались до неё или до её сестрёнок! Как прыгнет, как распушится, как зашипит, как замахнётся когтистой лапкой - и всё-всё убежит, только и видели.

[indent] Но своих трогать ни за что не будет, конечно же. Только поэтому поддаётся старшей кошке, только из-за этого слишком внимательно, почти завороженно смотрит в ее - тоже, кстати! - голубые глаза и разумеется лишь нарочно пропускает движение темной лапки, вынуждающее слегка завалиться на бочок, подставляя незащищенный животик под милые ласки Лани. Каким бы страшным голосом ни пыталась говорить сестра Горлицы, Клювик по наивности и доброте своей душевной даже не допускала мысли о том, чтобы попробовать испугаться или усомниться в ней. Лишь лапками слегка в воздухе помашет, мол защитилась бы, если бы враг нападал, а затем ловким - как ей самой казалось - кувырком поднялась, оказываясь рядышком с Огонёчек и прижимаясь бочком к пёстрому бочку старшей. Так... привычнее что ли?

[indent] - Наверное, сложно ловить птиц без хвоста! - шепчет прямо в ушко сестры, кося глазки на Лань, пока та испрашивает разрешение на прогулку у отдыхающей на подстилке королевы. - Мне Дуновение рассказывал, что птицы часто сидят на деревьях, а чтобы залезть на дерево, нужен хвост для этого... как его... лабанса!

[indent] Диковинное словцо звучит забавно, но Клювик не слишком об этом задумывается, особенно после слов старшей о предстоящей прогулке. Воооот, это уже другой разговор! И даже самим ничего не пришлось выпрашивать у мамы... да что там, они даже пойдут без мамы! Давно пора, им ведь совсем скоро шесть лун, а они детскую-то покидали, только когда племя переходило из прошлого лагеря в этот. Гулять, гулять, гуляяяяяять! Да еще и рассказывать будут, это еще лучше! Даже если про всякие пахучие травки.

[indent] - Интересно, а почему они смотрят на нас только ночью... - задумчиво клонит головку, у входа в пещеру останавливаясь и поджидая Сизоньку. - Мы ведь ночью спим, разве они не должны спать тоже? Или они днём прячутся от солнца, потому что оно светит слишком ярко и не даёт им увидеть добычу?

/ небесное дерево /

[Начало игры]

Неслышно ступают лапы охотницы, несущей в пасти небольшую птицу обратно в лагерь. Одно крыло свисает почти до земли, иногда перьями касаясь камней, а потом и мха, оставляя по пути пару капель алой крови. Соколица кладет ее в кучу с добычей, исполнив свой долг, избавившись от груза во всех смыслах.
Затем обводит глазами главную пещеру в небольшом сомнении, находит Ливнезвезда с Буревестником, да котят Горлицы.
Отец не смотрит в ее сторону, а Соколица не окликает его – тенью скользит по краю пещеры и заходит в детскую, мучимая противоречивыми желаниями: показаться отцу нарочито ярко и скрыться от него.
В полумраке детской видит Горлицу – молодая прекрасная мать и добрая подруга занимается делом, скатывая старый мох в шарики и раскладывая вместо него свежий, сухой и мягкий. Соколица тихо выдыхает, отчасти сбрасывая напряжение, отчасти – чтобы негромко и ненавязчиво заявить о себе, если королева еще не заметила посетительницу.
– Привет, – мелодично здоровается полосатая кошка, – Не против?... – уточняет, предлагая свою помощь. Получив согласие, присоединяется к делу, аккуратно раскладывая новый мох и формируя из него удобные гнездышки.
В ученичестве она не любила это дело, называя его скучным, предпочитая охоту на вольных птиц или основы боя... Теперь – без раздражения касалась мха подушечками пальцев, не считая такую работу ниже своего достоинства. Что-то все-таки меняется со временем, сглаживая острые углы. Особенно если заниматься работой в хорошей компании.
– Огонечек, Клювик и Сизонька скоро станут оруженосцами, – говорит очевидное, предлагая, однако, поделиться своими чувствами и мыслями на эту тему, – хочется уже вернутся к воинской жизни?
Соколице трудно представить себя запертой в детской на целых шесть лун, без открытого неба над головой, свиста ветра в ушах, охоты на крупных птиц... Ей бы хотелось стать наставницей, а не королевой. Может не сейчас, но в будущем. Амбиции звали Соколицу ввысь, и если ей не разрешено быть предводительницей – может, она однажды займет пост старшей по бою или охоте?
И все же неудовлетворение подтачивало корни: она всегда будет ниже своего брата, что бы не сделала, его тень будет падать на нее.
На несколько секунд эти мысли увлекли ее, а взгляд стал отстраненным, но вскоре кошка справилась с собой и взглянула на Горлицу вопросительно, поддерживая беседу.

♫ Mountains of the Moon - Bayou

♫ атмосфера

Соколица слушает воркование Горлицы, и дивится тому, сколько нежности и любви вмещает одна шерстяная шкурка; ее собственная мать не была столь тепла и мила к своим котятам; более жесткая, Пустельга тоже грезила о достижениях в племени, о высотах поднебесных, а не котячьей ласке.
Может, поэтому Соколица стала той, кем она есть сейчас – разрывается между простой тихой привязанностью и желанием яркой кометой очертить свой путь. Может, поэтому ей так нравится Горлица – уютная и чувствительная, как старшая подруга, источник солнечный.
– Уверена, ты быстро наверстаешь упущенное, – мурлыкнула Соколица, луной отсвечивая обратно ее лучи, теплым взглядом встречая, а затем – возвращаясь вниманием к подстилке Сизоньки, откатывая моховой комочек в сторону, освобождая место для нового.
– Знаю только, что не я, – засмеялась полосатая кошка, топорща усы в стороны. Ее улыбка на миг осветила детскую.
Потом Соколица задумалась о том, что сказала Горлица про свои планы на жизнь. Действительно, у нее уже есть почти все: любящий кот, дети, осталось ученика воспитать... Но неужели Горлице не хочется большего? Не хочется стать, например, старшей по охоте, или отличиться боевой доблестью? Неужели ей просто достаточно?
Почему же мне тогда постоянно мало?
Наследственное это, что ли? – горько усмехается про себя, и в этот раз ее улыбка подобна пасмурному небу, сквозь которое нет-нет да и проглядывает светило.
– Не думаю, что я была бы хорошей матерью, – делиться сомнениями, – тут уж ты меня обогнала, как ни крути, – признает легко, ведь быть королевой отчего-то не входит в ее список целей, не является для нее важным. За материнство не хвалят, не признают тебя лучшей, не ценят...
Хотя нет, ценят, но не так, как хотелось бы Соколице. Кошка хочет отличатся своими заслугами, а не быть мостом для новой жизни и будущего племени. Может, когда-нибудь она поймет важность второго. Может, когда-нибудь она будет готова.
За такими мыслями Соколица разложила новое моховое гнездышко для Сизоньки, утрамбовав его лапками.

Отредактировано Соколица (2023-08-21 22:30:05)

♫ Fever Ray 'If I Had A Heart'

Соколица задумчиво ведет плечом, ощущая легкое прикосновение хвоста Горлицы. В любом случае, материнство – слишком далекая перспектива, чтобы думать о ней долго и всерьез; королева тоже понимает это, и предлагает перевести тему.
Тут разговор стопорится. Задумчивость пасмурная касается образа Соколицы, чей взгляд устремлен сквозь мох в далекие дали прошлого и возможного будущего.
– ...
Набирает воздух, пытаясь сформулировать нечто, но лишь рвано выдыхает – нет слов, нет понимания, но нужно как-то начать. Хотя бы начать. 
– Мой брат... Мое место в племени... Отец... –  собирает по крупицам, добавляя песчинки на чашу весов. Перечисляет. Замолкает опять, ей кажется, что этими словами она уже выразила все, что можно было сказать. Но этого мало.
– Дуновение может стать хорошим предводителем, но разве не могла бы я? – это нагло – так думать, так открыто выдвигать свою кандидатуру, и Соколица на мгновение обжигается собственной самоуверенностью, но продолжает: – Все носятся с ним чуть ли не с рождения: наследник, особенный. Ливнезвезд, Пустельга – я никогда не была для них самой лучшей, самой первой, самой любимой. Или хотя бы просто равной ему.
This will never end 'cause I want more
More, give me more, give me more

Строгий отец не проявлял к ней заинтересованности, и те несколько раз, которые он брал ее и Дуновение вместе – он делал это только ради брата. Не ради Соколицы. Она чувствовала это также ясно, как прикосновения Горлицы к своей шубке.
– Не пойми неправильно, Дуновение дорог мне, и я не хочу давить на него лишней ответственностью еще и за мои обиды, ведь это не его вина, – почти оправдывается Соколица, хотя внутри закипает раздражение. Злость.
А чья это вина?
Ливнезвезда, который всегда выделял Дуновение? Пустельги, заботящейся в первую очередь о наследнике? Странных глупых правил, запрещающих кошкам становиться предводителями? Или самих Звезд, что эти правила придумали? 

Crushed and filled with all I found
Underneath and inside

– Но я устала быть его тенью в глазах родителей и племени. Я... хочу большего. И не знаю, как удовлетворить свое желание, эту ненасытную жажду, пустоту внутри, которой все мало.

More, give me more, give me more

Соколица смотрит себе под лапы и понимает, что мох под ее когтями помялся, порвался, распался на несколько кусочков – хорошо, что это не новая подстилка, а лишь ошметки старых. Хорошо, что не придется переделывать.

– О, если бы я могла доказать им, чего я стою! Как они ошибаются в своем отношении ко мне.

If I had a voice I would sing

Отредактировано Соколица (2023-08-22 16:37:50)

Сложно.
Сложно, сложно.
Эфемерные смыслы сквозят между строк, флер сказки – истинность жизни.
Соколица следит за каждым словом, иногда теряя нить повествования, иногда – находя неожиданные отблески понимания.
Ящерица хотела слишком много и не знала правил солнца, за что поплатилась. Потеряла крылья, когда небо было так близко. “Лучше бы она упала и разбилась, чем продолжила жить, почувствовав ветер, воспарив над землей - и лишившись этого” – безжалостно и одновременно с каким-то горем подумала Соколица, сочувствуя маленькой ящерице.
– но ты не ящерица, соколица.
Соколица вскидывает взгляд на сказительницу, непокорный, чуть резкий, немного упрямый.

– Ты предлагаешь мне попытаться изменить воинский закон? – удивленно переспрашивает, будто ослышалась, поняла неправильно; нескольких секунд хватает, чтобы смириться с этой мыслью; изменить воинский закон вместо того, чтобы бороться с его несправедливостью – идея куда лучше, более разумная и приятная.
Но как?
Шерстинки на шее слегка зашевелились от оживления Соколицы.
– Он не пойдет на это, – скребет когтями по тому же несчастному мху, сдирая его в клочья, имея в виду то ли отца, то ли брата – непонятно.  – Солнце не будет прислушиваться к словам ящерицы, – добавляет, играя в сказку, хотя смысл очевиден.
И все-таки мысли движутся в этом направлении как горный ручеек, выбирая и прокладывая для себя путь. Она бы хотела стать предводительницей – или хотя бы советницей своего брата. Она хотела бы изменить правило наследования, разрешив кошкам занимать высокий пост. Воинский закон кажется нерушимым, как камень, но посмотри на круглую гальку, сточенную водой – ласковая стихия сглаживает все острые углы, а иногда и сдвигает булыжники на своем пути.
И вместо “это невозможно" Соколица задается вопросом: а что я могу сделать?

♫ атмосфера

Соколица опешила с первых слов, сорвавшихся из уст Горлицы, с первых звуков ощущая неправильность и нехорошесть, напряженность происходящего.
Внезапная холодность, последовавшая за ее ответом, отрезвляет, но заставляет энергию застопориться, натолкнуться на преграду и оттечь обратно, а затем закрутиться в шар непонимания, разочарования, ярости.
“что их воля отныне для тебя ничто, а воинский закон - пыль под нашими лапами.”
– Я не говорила этого, – перечит Горлице прямо во время ее слов, не давая договорить, перебивая, и их речи наталкиваются друг на друга бушующими потоками.
“да и я не позволю тревожить предводителя, кем бы он тебе, уж извини, не приходился,”
– Ах ты мне не позволишь? – поднимается на лапы, внезапно ощущая, как шерсть на загривке поднимается дыбом, а клычки показываются из-под губ, и не скрывает всей злости оттого, что какая-то другая кошка, пусть и новая пассия Ливнезвезда, может попытаться преградить путь дочери к своему отцу.
– Значит, сравниваешь меня с братоубийцей? – щурит свои льдистые голубые глаза, пытаясь скрыть боль от такого предательства. Она доверила Горлице сокровенные мысли, а та – читает ей мораль как котенку, сравнивает то с ящеркой, то с братоубийцей, то говорит сладкие речи, то резко отказывается от них, меняет позицию – и осуждает. Преграждает путь. Пытается поставить на место. Вот – то, что Соколица ненавидит более всего, что никогда не примет по отношению к себе – не пытайся меня обуздать. Только я сама в праве управлять собой.

Все могло бы быть иначе.
На глаза наворачиваются непрошеные слезы, скапливаются по уголкам – минутная слабость, но Соколица не отворачивается, прожигая подругу – как она думала – пристальным взглядом. Чувства то подступают ближе, отчего хвост мечет по сторонам, то волной отступают в море, оставляя лишь какую-то отчужденность и пустоту.

– Жди этой тренировки, Горлица. – пожар миновал, оставив после себя выжженную землю и запах гари. Голосом бесцветным Соколица бросает эту фразу, чтобы затем быстрым шагом направиться к выходу из детской. Уже на границе воительница оглядывается, кидая на Горлицу долгий, полный сожалений взгляд, а затем выходит прочь.

---> куда-то прочь

<<небесное древо<<главная поляна

[indent] Пустынь даёт несомненно ценные наставления по переносу драгоценных трав; рыжая максимально сосредоточивается, поворачивая треугольнички ушей в его сторону, принимая серьезный и даже по-взрослому деловой вид, с осторожностью подхватывая лекарские ресурсы пастью. Поднимает цитриновый взор на целителя, ожидая его одобрения, переводит внимание на собирающуюся уводить котят обратно в лагерь Лань.
[indent] Экскурсия к священному дереву выходит увлекательной, но всему хорошему рано или поздно приходит конец, и это нормально.
[indent] Обратный путь проходит с куда большей осторожностью из-за травок; ответственная малышка смотрит под лапы, боясь оступиться, иногда поглядывая на идущих рядом сестер – справляются ли они. К счастью возвращение проходит спокойно без неприятностей, отчего Огонёчек чувствует растекающееся по венам удовлетворение. Она бегло прощается со своими старшими провожатыми, оглядываясь внимательно по сторонам, отмечая некоторую оживлённость в самом сердце лагеря. Кошечка бы задержалась послушать разговоры взрослых, однако в ее горячем сердце вспыхивает куда большее желание вернуться в пещеру, чтобы рассказать о своих приключениях маленькой подруге, которой все еще не позволялось свободно Детскую покидать.
[indent] - Мам, мы помогли донести Пустыни и Лани травки. Они оказались слегка противными на вкус, но я сжимала их зубами очень осторожно, чтобы не повредить, - останавливаясь возле Горлицы, котенок трется о светло-бурую шерсть огненным бочком. Золотистая ярко улыбается присутствующим на главной поляне, приветствуя их, а затем вновь смотрит радостно на Королеву.
[indent] - Схожу проведать Лосёнок, ей наверняка стало скучно в пещере одной. Если Клювик и Сизонька спросят, скажи им что они могут присоединиться к нам в любое время.
[indent] Сопровождая слова тихим мурлыканьем, Огонёчек чуть жмурится от согревающего сердце материнского тепла, которым дорожит так сильно, после чего все же быстро семенит обратно в приятный полумрак пещеры, направляясь прямиком к гнезду пестрой маленькой соплеменницы.
[indent] - Представляешь, Лосёнок, мы вместе с Ланью и Пустынью ходили к Небесному Древу. Встретили там Ильку и Перелетную, они ушли на охоту, обещали поймать и принести нам самого большого орла! – тоненький хвостик пушится от будоражащих душу эмоций. Рыженькая садится рядом с моховой подстилкой младшего котенка, ожидая от нее любопытствующих расспросов – Лосенок вряд ли удержится от них.
[indent] И даже если Илька лично им ничего не обещал, то дочь Горлицы абсолютно уверена в том, что если она попросит, ученик постарается показать себя с самой лучшей стороны. Перелетная же его только поддержит.

Отредактировано Огонёчек (2023-08-31 15:32:45)

Начало игры!

[indent] Маленький моторчик в Лосёнок уже давно работает — любые попытки матери заставить её хотя бы как-нибудь успокоиться и лечь спать абсолютно безуспешны. Очень большая (в прямом смысле) девочка уже давно решила, что достаточно самостоятельная для того, чтобы самой решать, когда ей спать, когда кушать, а когда ей учиться ходить. Сонливость, правда, один раз всё-таки успела взять своё, и она дала королеве и сиблингам отдохнуть, подремав немного. А потом как поднялась — так и не успокоилась.

[indent] Уже знакомая рыжая шкурка присаживается рядом с подстилкой, и пёстрый клубок подскакивает к нему, неловко заваливаясь на один бок. Вставать не торопится, но большими глазёнками смотрит на пришедшую Огонёчек, слушая, что она говорит.

[indent] — Представляешь, Лосёнок, — о, обращаются к ней! Лосёнок вновь неуклюже поднимается на лавки, подходя ещё ближе к старшему товарищу и плюхаясь на землю рядом с ним, с интересом разглядывая фигуру собеседницы, — мы вместе с Ланью и Пустынью ходили к Небесному Древу. Встретили там Ильку и Перелетную, они ушли на охоту, обещали поймать и принести нам самого большого орла!

[indent] Лань... Пустынь... про них кошечка уже точно слышала, даже помнит. А кто такие Илька и Перелётная?.. ладно, не суть, главное — поймать орла! Вот этот фрагмент из чужой речи Лосёнок поняла на все сто. Орлы же больши-ие!

[indent] — О-о! — довольно выдаёт, завиляв пушистым хвостиком. — А как?

[indent] Язык всё ещё чуть-чуть заплетается, но мини-лося это не останавливает совсем. В голове вопросов — пруд пруди, а вот с задаванием их придётся помедлить. Настолько много слов она ещё выговорить не может. Но хоть один вопрос задать обязана.

[indent] — А я рассказывала вам историю про самого мудрого орла во всех горах? — слышит уже знакомый голос Горлицы из-за спины и недоумённо поворачивается, вновь завалившись на спину.
[indent] — Чего? — нет, ну орлы же не коты! Как они могут быть... этими самыми... мудрыми?

[indent] яркие, разношёрстные малышки тянутся друг к другу - одна, будущий оруженосец, вслух размышляет о том, что скоро покинет детскую, - другая ещё даже не помышляет об этом, - и горлица искоса смотрит на мать лосёнок, размышляя, понимает ли та, какое это счастье - знать, что твои дети ещё совсем крохи и эти крохи есть весь твой мир.

[indent] мягко улыбается, глядя поочередно в заинтересованные глазки, с нетерпением уставившиеся на неё с двух мордочек, крепче сжимает лапы хвостом, на мгновение кидая взгляд на главную пещеру - из целительской ещё никто не появился, клювик и сизонька в порядке. в лагере всё спокойно.

[indent] - о-о-оу, огонёчек, орёл тоже думал именно так, как ты и сказала, - королева шутливо щёлкнула кончиком хвоста дочь по носику и вернула орудие на их прежнее место вкруг лап. - этот орёл с самого детства знал, что он является крупнейшим, храбрейшим и единственным хищником небес и ни одна птица с ним больше не могла сравниться, - чуть понизила голос, склоняясь к ярким головкам ближе, - все должны были бояться его.

[indent] смолкла ненадолго, выдерживая паузу, проверяя реакцию малышей. то, с каким вниманием и тщанием впитывали дочери её сказки, всегда было поводом особой гордости - хотя бы в этом она как мать удалась. завоевать их внимание. удержать. получить в лапы их трепетные сердечки - и спрятать глубоко-глубоко внутри, сохранив навеки.

[indent] - орёл рос в своём гнезде и вскоре стал больше мамы-орлицы. прямо как две или даже три мамы-орлицы, он был крупнейшим орлом среди всех гор - это говорили все птицы, кто его видел, - но никто не знал, как широко он мог раскинуть свои крылья. орёл, будучи орлёнком, даже не пробовал ни разу летать; он так и сказал своей маме-орлице: «зачем мне летать и охотиться, если я просто могу быть самым умным, давать советы и все сами будут носить мне мышек?»

[indent] и орёл действительно стал самым умным орлом среди всех птиц гор. только чтобы получить его советы, они вынуждены были охотиться и убивать дичь для него - только лишь этой плату принимал самый умный орёл. и проходил рассвет за рассветом, орёл не оставался голодным, ведь каждый рассвет кто-нибудь прилетал к его гнезду просить совета.

[indent] и так прошло много, множество множеств рассветов. орёл всё сидел в своём гнезде, но теперь не каждый день он был сыт и доволен; молодые птицы перестали к нему прилетать, остались лишь те, кто давно знал умного орла, и они-то и передали ему то, что говорили молодые птицы. «зачем, - говорили они, - нам совет того, кто сам ни разу не раскрывал свои крылья, не покорял небес, не охотился и не убивал? мы самые умные, потому что мы летали, ловили потоки воздуха, охотились, убивали и сами насыщали свой желудок!»

[indent] умный орёл был оскорблён. как - думал он - эти молодые птицы посмели так оскорблять его?! ещё и за глаза, не осмеливаясь прилететь и сказать эту ему прямо в клюв!

[indent] и тогда орёл много думал. думал, и думал, и думал множество рассветов, пока не понял, что он должен доказать всем раз и навсегда, что он самый умный орёл на свете. он выбрался ранним рассветом из своего гнезда, расправил старые крылья, заслонив солнце ими, и оторвался от насеста. он махал крыльями, вспоминая древние слова мамы-орлицы, стараясь изо всех сил, - но его к себе влекла земля. он махал крыльями отчаянно, барахтаясь в воздухе, как неумелый обрывок листа с дерева, но ни одного его движение не было точно, ни один расчёт не вёл правильной дорогой. всё, что мудрый орёл знал, подвело его, и так орёл оказался на земле.

[indent] королева умолкла, прижав подбородок к груди, - конец многих сказок для малышей оканчивался за два последних финальных штриха. когда лосёнок станет постарше, когда её собственные дочери станут воительницами - тогда она сможет окончить свои истории.

Отредактировано Горлица (2023-09-01 12:04:59)