→ главная поляна

[indent] воронёнок бредет по чужим следам, не разбирая дороги за осипшими бурьянами, истощенными переменами соплеменниками, притоптанной серой травой; прячет выцветший взор в пустоту и цепляется одними отсветами за чёрно-белое пятно, что ей — размытый акварелью ориентир.

[indent] в глубине леса зверь. он бродит, он жаждет кошачьей крови и ждёт — приведение чернолесья, пробравшееся через трещинки в покосившемся пространстве. он способен одной лишь лапой проломить другому хребет, и то ему — точно сладкая песнь. от него не сбежать, не уплыть, не взмыть в небеса, отрастив широкие крылья. только прятаться, точно дичь, дабы на чьих-то ещё клыках дичью и умереть.

[indent] ей эта правда не очень нравится. она моргает, опуская голову к земле.
[indent] пещера раскрывает пасть и поглощает птицу с макушки.

[indent] она вспоминает ночь, испытание, чужие слова: про разлом, его лабиринты, полупрозрачных и одичавших жителей, у которых не звёзды вплетены в шерсть, а базальтовая крошка. тогда весь мир казался вывернутым и страшным, прожорливым, диким. теперь — своды чуть выше, чем могли бы казаться, а на стенах нет ни зубов, ни когтей, ни даже заметных следов.

[indent] кошка отступает в сторону, лишь позже замечая, что её оттеснили от оруженосца. выдыхает, стараясь протиснуться обратно, но упирается в чужой бок и, смущенная обстоятельствами, вжимается собственным в холодный камень, уступая путь. надо хотя бы отыскать в этой толкучке омелу. вернуть ей травы, вверенные в чёрные лапы.

[indent] воронёнок дожидается прорехи и ныряет в неё, ведомая целью.
[indent] чуть дальше — свободнее. жмёт хвост к опалённому морозом ребру.

[indent] — омела, — зовёт негромко, аккуратно опустив свёрток меж лап. заминается, раздумывая над тем, стоит ли говорить сварливой целительнице хоть что-то. накликать её раздражение проще, чем приманить ветер, но память о бело-бурой поддержке ещё горит за смолистыми ворохами. и пускай проверять до сих пор боязно, она знает: та мягче, чем кажется. — тут удобно будет разложить травы? может, мне поискать место?

[indent] волнение покалывает уши.

[indent] утягивает взор в сторону, мимолетом прочесывая мелькающие под тяжелыми арками силуэты. их так много. возможно, воронёнок никогда всерьез и не задумывалась о том, сколько живых сердец таится в тумане. а сколько потребуется ещё, чтобы защитить каждое?

[indent] натыкается янтарём на тихолапа да тут же спотыкается о другие фигуры. вьюжного. лиходея. прибывшую с патрулем горечь звёзд.
[indent] сердце ёкает в краткой радости — вернулись.

[indent] и её, радость, стёсывают новости. дева едва заметно хмурится, вслушиваясь в глас пёстрой царицы. по ту сторону — затея, которая каждому из них может стоить всего. ей, вещающей, стоить всего. за грудной клеткой густеет и липнет; пузырится, вызывая лёгкую муть. а потом она слышит голос, вышедший за пределы тихого. 

               [indent] нет.
                                                  нет.
[indent] нет.

[indent] воронёнок смотрит на юношу с незнакомым чувством. оно и режет, и прижигает.
[indent] сыпятся вороньи сказки про племя, единство, жажду примкнуть к обществу и остаться. кажется, она солгала себе же.

[indent] сейчас ей нет никакого дела до высокого, правильного — только до горечи звёзд, готовой отдать все жизни, и тихолапа, готового пожертвовать единственной.

[indent] выпаливает прежде, чем успевает обдумать:

[indent] — я тоже пойду!

[indent]  [indent] и собственные голос наливается чем-то чужим.

[indent] Они ведь не могли отделаться пропажей только двух воителей? Новость об отсутствии Тальника всколыхнула в груди глашатая осевшую было ярость: пожалуй, удивляться было нечему, однако предвзятость Туманных воинов общим благом не вызывала ничего, кроме раздражения и злости. Насколько важны были трое беспечных котов сами по себе? Определенно не важнее целого племени, чтобы отправлять на их поиски целый патруль, подвергая угрозе ещё несколько жизней. 

[indent] На подошедшую Озаряющую Щетинник едва взглянул, снабдив соплеменницу прохладным кивком, прежде чем его отвлекли посторонние звуки, раздавшиеся из глубины туннеля. Усталость, накопившаяся за этот день, непосильно давила на плечи, но глашатай упрямо выпрямился, напрягаясь и силясь подавить растёкшееся по телу расслабление, когда знакомый запах коснулся носа. Ритмичный шум увлечённых бесед прерывался чужими шагами. Невесомые, едва слышные — Щетинник прекрасно знал, кому они принадлежали, — и обернулся, машинально окинув внимательным взглядом жёлтых глаз пёструю фигуру, с явным неодобрением подмечая не менее усталый вид кошки. И вряд ли ее воодушевят очередные потери.   

[indent] — Невесомая и Сухоцвет не вернулись в лагерь. Тальник тоже отделился от племени, — коротко оповестил он предводительницу, понимая, что подробностей грядущего дня не избежать. Волна недовольства, прокатившуюся по чужому телу, передалась ему физически, но морда его сохранила беспристрастное выражение.

[indent] — Они тебе что-нибудь сообщали о своих планах? — вновь обратился глашатай к Озаряющей, на мгновение заглянув в самую глубину глаз кошки. Поиски Ежевички не увенчались успехом, и трое воителей, видимо, не смогли смириться с этой пропажей, отправившись искать соплеменницу в одиночку. Бездумно и глупо.

[indent]  — Обсудим этот вопрос позже, — казалось, напряжённые плечи и шея застыли, пока Щетинник тратил время на бессмысленные обсуждения, когда ему следовало сосредоточиться на обдумывании более насущных вопросов. — Временный лагерь требует не меньшего контроля. Отдохни, а затем заступишь в ночной дозор. Можешь взять себе в подмогу Цветение, — бесцветно заключил глашатай, отпуская соплеменницу, и наконец перевёл взгляд на предводительницу.

[indent] Впрочем, то, что он услышал, едва ли его обнадёжило. Лиственное племя лишилось целителя и обзавелось новым предводителем. О причинах, послуживших внезапной и столь скорой отставке Метеора, соседи, похоже, предпочли умолчать. Кроме того, Туманные коты были не единственными, кто столкнулся с Двуногими.

[indent] — Листва возьмёт на себя охотников и их собак, мы возьмём на себя медведя. — Щетинник резко повернул голову и впился взглядом с фигуру кошки, ощущая подступивший к горлу ком недоверия. Она не шутила. Хотя не то чтобы эта идея сильно его удивила. Может, он даже подсознательно понимал, что им придётся решать эту проблему с помощью Двуногих, ещё со дня, когда в лесу был впервые обнаружен их капкан.

[indent] — Я возглавлю первый отряд, — этот факт он даже не ставил под сомнение, стоило на секунду поймать ее ответный взгляд и разглядеть в нем то, чего быть там не должно. Разве не в этом суть их разделанного на двоих долга? Быть не только защитой и опорой племени, но и его оружием. — Но нас двоих с Остролистом будет маловато для его выманивания, — коротко скользнув взглядом по Остролисту и соплеменникам, глашатай медленно кивнул Горечи, хотя план сам по себе был рискованным и довольно опрометчивым.

[indent] Не окажется ли эта схватка с медведем последней для них?

[indent] — Когда мы выступаем?

[indent] И все же Щетинник не мог не доверять решениям своей предводительницы. В конце концов, ей удалось узнать куда больше, чем ему, и призвать Лиственное племя к сотрудничеству, вопреки многолунной вражде. Но сначала им всем стоило отдохнуть. В столь измотанном состоянии они едва ли могут стать достойными соперниками даже для тощей лисы.

→ цветущий луг

Его лапами движут кошмары, лесной покров шелестит тысячью голосов, мерзким шёпотом в уши бьёт листва, которую задевает бледный мёртвенный силуэт, спешащий будто из последних сил добраться к соплеменникам, узнать, что Мор не добрался до них, что душераздирающий рёв не стал предвестником самого страшного из кошмаров. реальность двоится перед глазами, покосившееся, изорванное пространство разламывает, разлом чадит дымом, гарью, душит без удавки, чувство вины ложится покрывалом из холодной испарины - ты их бросил.

В голове сплошная путаница из мыслей, клубок змей, кусающих себя за хвосты, масса в причудливой форме узлов из чешуи и клыков, ни одна из них не задерживается внутри прибежища сознания, сменяя одну другой в бесконечном бесформенном нечто.

Дышать тяжело с каждым шагом, лапы вязнут в земле, корнями врастают в землю, того и гляди - захватит болотной мутью, трясиной, обездвижит навсегда, как холодная металлическая пасть капкана да медвежьи когти, разорвут на части, и над каждым нависнет пресловутое облако из молока и токсинов. зловеще.

Бредёт по следам, приближаясь к каменным сводам пещер, там, где проходят испытание на храбрость оруженосцы, где сейчас таится всё племя, туманной дымкой расстилаясь толпой из воителей, где размытым ориентиром уже вещает Горечь Звёзд. обрывки слов, обломки фраз долетают до чёрных ушей и все мысли разом резво убегают во тьму - бледный силуэт расправляет сутулые плечи ещё раз, как и тогда, после кровавого совета, и он не ждёт ни секунды для того, чтобы вороньим голосом разорвать тишину пещер, возвещая скорую гибель Мора - и записывается в отряд по выманиванию страшного зверя.

[indent] Когда Горечь Звёзд  вновь обратилась к племени, — к каждому из них, — благодаря за смелость, за самоотдачу, желание поставить под угрозу собственную жизнь во имя общего блага и безопасного будущего, глашатай задумчиво дёргает ухом, не меняясь в лице. Возможно, для кого-то  этот шаг был действительно невероятно трудным, — перед беспощадным, непредсказуемым врагом каждый был уязвим, даже он сам. Он видел, с какой неохотой некоторые коты робко выступали из толпы, чтобы примкнуть к обоим отрядам — тем не менее, перебарывая инстинктивный страх, готовые исполнить свой долг, и удовлетворенно щурится.

[indent] — Хорошо. Набирайтесь сил и к рассвету будьте готовы, — сдержанно кивает всем вызвавшимся и поворачивает голову, сталкиваясь с тускло сияющим в окружавшем их полумраке взглядом предводительницы.

[indent] Чужое дыхание на своих усах заставляет глашатая рвано выдохнуть и сухо усмехнуться.

[indent] — Постараюсь сделать все, чтобы тебе не пришлось рыть для меня могилу, — его собственный взгляд темнеет на те несколько мгновений, пока он вглядывается в изменившуюся морду кошки. — И ты не слишком разменивайся там своими дарами. На ещё один они, полагаю, больше не рассщедрятся.

[indent] Это и близко не были красивые, но пустые слова, которые позволял себе каждый второй. Это была не торжественная клятва, которую даёт каждый воитель — и которую все же многие нарушают, — но обещание. Искреннее, негромкое, твёрдое, не предназначенное для лишних ушей. Щетинник усилием воли заставляет себя отвести взгляд и отступает в тень под затихающие отзвуки голоса предводительницы, раздающей последние указания.

[indent] Горечь Звёзд сказала ему все, чем хотела поделиться перед решающей стычкой, и глашатаю этого было достаточно.   

[indent] Он ещё некоторое время лежал на каменном полу, вглядываясь в пёстрый загривок прильнувшей к его боку кошки и вслушиваясь в шелест чужого дыхания, прежде чем сон окончательно его сморил.

***
[indent] Щетинник проснулся и сразу же почувствовал холод. Примятая, бурая шерсть на боку ещё хранила запах предводительницы, но самой кошки в пещере уже не наблюдалось. Значит, их отряд уже отправился, и им следовало прибыть к месту назначения не позже полудня. Глашатай поднялся на лапы, стряхивая с себя остатки сонливости и съедая нужные травы, и нашёл глазами нужные фигуры.   

[indent] — Выступаем, — скомандовал он, дав соплеменникам несколько минут на пробуждение и подготовку, прежде чем грузным шагом скрыться в каменном проходе. 

>> обрыв

над ухом раздаётся голос вьюжного, пожелавшего присоединиться к отряду, по пещере сквозняком проходит гомон перешёптываний, прерываемый громкими призывами взять того, этого, ещё... добровольцев набирается достаточно — тихолап на секунду допускает мысль, что мог и не торопиться, ещё помяться после замечания вьюжного, а там уже просто пожать плечами: не повезло, не успел, как-то так.

но тихолап оказывается в составе будущего отряда — заслуживает похвалу от вьюжного. тихолап вскидывает на него недоверчивый взгляд, не сумев совладать с эмоциями — и оказывается пристыжен одобрительным взглядом старшего кота. он ведь ничего такого не сделал — и ничего храброго в его поступке нет. и уж тем более тихолап не находит сил ответить на прозвучавший вопрос с уверенным утверждением.
потому что тихолап абсолютно ни в чём не уверен.

— я тоже. — выкручивается из неловкого положения, повторив за воителем.
а потом слышит воронёнка, и всё ухает под рёбрами вниз.

ничего с тех пор не изменилось: тихолап всё ещё не в праве что-то требовать от неё — и он топчет слова, не дав им прозвучать даже в голове, тем более добраться до языка. сжимает крепко челюсти, нервно дёрнув хвостом, недолго что-то ищет в знакомом янтаре, но в полумраке не разглядеть ни тропок, ни глубокой чащи, да и стоит ли, когда страшно вдруг рассмотреть силуэт чудовища?

горечь звёзд говорит, что их выбор — правильный, и тихолап хочет надеяться, что это так: пусть предводительница рассудит, верно ли они поступили — разве на него когда-то смотрело столько котов с единодушным одобрением? это то самое, что значит служить племени и быть готовым пожертвовать собой ради него? тихолап опускает взгляд на лапы: гордости за своё решение он пока не ощутил.

но он его всё-таки сумел принять.

горечь звёзд объясняет им, что им завтра предстоит сделать — тихолап едва кивает пару раз, почувствовав нервозность от одной мысли, как они будут приводить план в исполнение. слишком многое не зависело от них — и слишком много было сомнений, что он сдвинет так много камней, чтобы это помогло против медведя. что, если он не справится? если принесёт проблемы? если медведь атакует их? если-

тихолап, вздрогнув от прикосновения к спине, кивает предводительнице напоследок. им вправду нужно отдохнуть перед завтрашним днём, но он с трудом представлял, как смочь уснуть до рассвета. он не успевает обернуться к воронёнку, когда рядом появляется остролист.

воитель — его новый наставник — тоже комментирует его решение вступить в патруль. тихолап неуверенно ведёт плечом, усилием удерживается на лапах после добродушного толчка, и дёргает ухом на обронённые едва слышно слова.

остролист поневоле помогает поймать то ускользнувшее от него чувство, стоило ему переглянуться с воронёнком — необъяснимую ответственность за не свои слова, будто он, чтобы не вызвать раздражения вьюжного, поневоле обрёк воронёнка встрять в эту затею следом. он ведь не хотел первого и тем более второго, отчего же-

тихолап только кивает остролисту, не найдясь со словами: он и без того наболтал лишнего. думать о предстоящих разговорах с котом, если тот решит поинтересоваться сменой наставника, сейчас не хотелось. тихолап косо смотрит то на остролиста, то на вьюжного, уловив перемену в настроении, но не решается заострять на этом внимание.

остролист следом за остальными напоминает о необходимости отдыха — тихолап кисло выслушивает его, уже совсем разуверившись, что сможет уснуть. старшие воители держались увереннее его, но оттого легче не становилось: их оптимизм не поможет ему утром, если он окажется неспособен помочь отрядам.

тихолап поднимается со своего места, проходит мимо воронёнка, не касаясь — отходит с ней в сторону, выбирая укромное место для отдыха.

[indent]

спать на холодном полу пещеры оказывается менее приятно, чем на своей подстилке в палатке. тихолап ворочается остаток ночи, совсем немного вздремнув, смотрит на тёмный бок воронёнка, совсем теряющейся в скалистом мраке.

лишние мысли перебиваются синими лепестками возле чужого уха — тихолап закрывает глаза, вдыхает медовый запах.
и через секунду, кажется, просыпается от чьего-то голоса: им пора.

тихолап зевает, с трудом сбрасывает с себя бессонное оцепенение. пережёвывает какую-то кислую траву, вручённую омелой, заставляет себя проглотить и, не оглядываясь на спящих соплеменников, плетётся за горечью звёзд на выход.

→ обрыв

[indent] расползаются трещинки по каемкам вороньих глаз, сливаются в рубцы, сколы, покуда вовсе не разломят янтарь, столкнувшийся с янтарём покрепче. кошка моргает несколько раз, стряхивая с ресниц крупицы былых камней. глядит на королеву болот топких и зачарованных с безрадостной решительностью, позволяя песку, утекающему сквозь беззвёздную марь вертикальных зрачков, случиться.

[indent] правильный выбор.

[indent] кошка мельком, совсем украдкой — к тихолапу, смотрящему на неё из-за чужих плеч, чтобы в очередной раз укрепиться в своих воззрениях, вонзить в крылья ещё пару перьев. она понимает: возможно, выбор действительно был. не сегодня, ещё тогда, когда птицей спряталась глубоко в лесу и искала в солнце ехидные тени, сама не поняв, к каким краям себя привела.

[indent] решила на месте, затянув на шее петлю цвета красного, как судьба.
[indent] может, даже за несколько сердец разом.

[indent] воронёнок вздыхает, пряча вечер под шкурой. ей повезло, что сама похожим оттенком выкрашена — его и не видно. никакая она не героиня. и гордиться, в общем-то, нечем. в ней нет смелости. нет чистого, стерильного, того хвалебного правильного, о котором поведала мать. только страх — мучительный и слепой, как жажда, голод.

[indent] за неё, отмеченной седыми светлячками.
[indent] за него, отмеченного зарницей и небом.

                                                                  и ничего больше.

[indent] — хорошо, — соглашается с пёстрым словом и скребет позолотой сторону, стараясь не выдать секундных чувств. горечь звёзд будет с ними в одном отряде — от этого на душе становится чуть-чуть легче, — и ты отдохни. не ходи никуда больше, — пробивается беспокойством, — сегодня был трудный день.

[indent] мягкое касание меди — свет. ученица провожает предводительницу взором, удерживаясь на силуэте до тех пор, пока тот окончательно не растворится за чужими линиями. после — тянется подбородком за проскользнувшим мимо юношей, ведомая его всполохами, как мотылёк огнём, и шагает следом.

. . . . . . . . . .

[indent] беспокойный сон — не из кошмаров, но из обрывков короткой и редкой дрёмы, неумело скрепленных друг с другом. она почти не двигается и гонит тёмные мысли прочь, страшась обронить и без того скудную сонливость. старается думать о вещах, вызывающих умиротворение: соловьиных песнях в спутанных ветвях, мягком шорохе трав, перламутровых ракушках и реках, целующих незнакомые берега.

[indent] это помогает. помогает и тепло черно-белого бока, близ которого почти и не помнишь, что спишь на холодных камнях. с ним не хочется расставаться, когда королевский голос зовёт в серое и тревожное утро.

[indent] воронёнок отлипает сквозь внутренний скрип. рассеяно глядит на целебные травы под лапами и, возвращая себе способность соображать, пережевывает их с особой тщательностью — они противные до морщин, а оттого прекрасно бодрят, что сонному лишь на пользу. вновь слышит зов, за которым покорно последует.

[indent] полумрак рассеивается.
[indent] за ним — их цель и их неизвестность, чешущая когтями горло.

→ обрыв

Воробушек на слова Черноклювик если и обращает внимание, то лишь затем, чтобы раздражённым шипением пресечь её попытки прервать его - очевидно, всё не замечает конца пути, но пятнистая даже и когтем не шевелит, чтобы ткнуть его носом в эту данность. Лишь вздыхает, закатывает глаза и отворачивается, пуская ситуацию на самотёк. Сам заметит изменение окружения, - в состоянии сделать это самостоятельно, в конце концов, глаза же у него на их законном месте - а она слишком устала, чтобы даже пытаться отвлекать его от болтовни... хотя нужды в том даже не особо и имеется: через несколько мгновений братец наконец вспоминает, что у него есть зрение, и оглядывается, понимая, где теперь находится он и всё племя.

– Ва-а-ау! Вау! Вау, Черноклювик!! Черноклювик, ты понимаешь?? Ты понимаешь, что мы пришли?! - начинает верещать Воробушек, да так, что в ушах от его голоса у кошечки тут же начало неприятно звенеть.

- В отличие от тебя, до меня это дошло ещё до того, как ты замолк! - досадливо голосит в ответ, но на свою следующую жалобу получает лишь восторженное "Да, представляешь! Такая темнота!", поэтому интерес к словесному изливанию своего возмущения теряет практически сразу же, наблюдая, как её родственничек бесится и радуется такому... унылому, сырому и кромешно-тёмному месту. Фу, ну и...

– Черноклювик!! – снова пищит, но уже настолько громко, что от своей пассивности недовольств медно-пятнистая тут же хочет откреститься и перейти в более активную фазу, раскрывая пасть, чтобы зашипеть на неугомонного братца. Но останавливается, ничего так и не изрекает, когда последовавший следом шум обрывает все её гневливые комментарии: выкрику Воробушка отвечает внезапный отклик, вторя его тону и разнося его, кажется, по безлико-серым стенам дальше, но через раз-другой обрубая окончание и то, что от него остаётся. Это, признаться, заставляет пребывание в пещерах выглядеть немного интереснее, чем его изначально видела девчушка, поэтому и внезапное явление цепляет её на какое-то время.

Но потом Воробушек выпаливает имя сестры вновь, и, прежде чем она успевает сообразить, что от неё на этот раз хочет котик, тот начинает боком отталкивать своих сестриц куда-то в сторону.

- Эй! - только начинает протестовать, но лапы вынужденно переставляет, пока не оказывается в каком-то тесном отколе сводов. Потом - переглядывается с Хрусталёк и оборачивается к братцу, собираясь спросить, что он вообще задумал, но он начинает говорить раньше.

– Так, смотрите. Помните, Горечь Звезд говорила, что пещеры выходят… к логову Мора?

- Допустим?

– А давайте… пойдем сейчас и победим его? - брови от неожиданности взлетают вверх в вопросительном выражении морды и немом вопросе. - Вот прям сейчас! Сейчас!

Пару секунд осмысления сказанного, после которых - длинный выдох и...

- Погоди, - начинает затормаживать скороидущие мысли родственника Черноклювик, сдерживаясь от саркастичного вопроса, чем он слушал слова предводительницы и остальных воителей. - Так говорили же, что он сейчас на болотах находится! Да и вообще... - говоря, скашивает взгляд на Хрусталёк и...

Видит её лик или, точнее говоря, его полное отсутствие: два напуганных, круглых и голубеньких блюдца и перекошенную от страха мордочку.

Ой. Точно, с ними же была Хрусталёк! А чем тогда Воробушек думал, раз сейчас такие вещи говорил перед ней?!

- Немного потолкую с нашим братом, - натянуто улыбается и, кивнув, пододвигается ближе к упомянутому, заставляя его двигаться чуть подальше от светленькой сестрицы, и затем - начинает гневно шипеть ему на ухо:

- Ты что такое вообще говоришь? Перед ней?! - едва видно указывает ушами в сторону несчастной кошечки. - Она же сердце сейчас вообще потеряет! Если хочешь смотаться под шумок в пещеры - используй не такой предлог... - злобно косится на Воробушка и начинает супить нос. - Иначе потом успокаивать её будешь сам. Я помогать тебе не буду, даже не найдейся. Понял?

- переход в эпизод.

♫ two steps from hell - sariel nighthawk

Рядом слышится голос Воронёнка, Омела пытается выхватить её запах из огромного количества иных запахов, но разочарованно вздыхает - пожалуй различить запах ромашки на цветущем лугу и того проще.

- Омела, тут удобно будет разложить травы? может, мне поискать место? - Голову поднимает от колтуна, и задумчиво бьет хвостом по полу пещеры. Еще раз оглядывается на стену и качает головой.

- Пожалуй не лучшее место, чтобы оставить здесь травы на долгое время. Никаких трещенок и углублений нет, легко могут неразумные котята добраться и пожевать чего не следует. - Громко фырчит, но с места поднимается. - Пойдем перетащим их чуть вглубь, может быть там местечко будет получше.

Нащупав искомые трещинки, Омела цокает языком и с помощью Воронёнка распихивает травы по потаённым местам в стене. После же уже бурчит едва слышимое "спасибо" провожает черногривую ученицу благодарным кивком. Снова принимаясь за неприятный колтун, подскакивает на месте, когда слышит над головой голос Горечи Звёзд. Тихие ругательства уже готовы были сорваться с острогго языка, когда до бело-бурой доходит смысл сказанного предводительницей. Тревога трогает старое сердце, и целительница расширенными глазами смотрит на племянницу. Потеря целителя в такое тяжелое время должно быть сильно ударит по Лиственному племени. Вспоминает как сама говорила Крестовику, что в лесу должно быть два сильных племени, да тут же всплывает в голове полученный совсем недавно знак звёздного воинства. Возможно эти события связаны между собой? Но прежде, чем Омела успевает открыть пасть и поделиться видением, Горечь Звёзд покидает её, только прибавив в голове вопросов.

В раздражении шипит себе под нос, хлещет хвостом по полу и прикрывает глаза. "Где этот звездоцапов колтун, чтоб его приподняло и шлёпнуло!" Выискивает злосчастный колтун и с силой выдергивает его.

***

Ночью целительница толком не сомкнула глаз. Усталые кости никак не могли удобно устроиться на каменном полу.
Стоило небу только начать светлеть, как перед Омелой уже были разложены стебли крестовника и ромашки. Дожидается соплменников в тишине, задумчиво глядя на светлеющий проём. Молчаливым одобрением провожает каждого и остро надеется, что каждый из них вернется в целости домой.
Остаётся в одиночестве у стены, жмурится и когтями впивается в холодный камень. Сегодня решится судьба всех лесных обитателей. Вечером они либо будут победителями и смогут отправиться домой, либо проигравшими. О судьбе проигравших целительница старалась не думать, прогоняя мрачные мысли прочь.

Она бросила острый и возмущенный взгляд в сторону рыже-белого соплеменника. Она внимательно следила за тем, как вальяжно к их собирающемуся отряду приближается воитель. Она с ненавистью слушала то, что он говорил и как он говорил: непринужденно, с толикой наглецы и неприязни. Она была возмущена.

«Я уверена, что это его не стоило брать с собой.»

В груди нарастало огромное недовольство от слов Рябинника, и ученица всеми силами старалась себя сдерживать, чтобы не вступить в перепалку. Пускай он считает ее слабачкой и немощной размазней, но вот что-то говорить о Цветении и Свиристельке — Ледошерстка никому не позволит.

— А может быть это твоя мать... — увесистый бурый хвост прилетел прямо по губам, и Ледошерстка начала отплевываться от меха, попавшего на язык. Когда на языке больше не осталось надоедливых шерстинок, ученица бросила недовольный взгляд на свою наставницу, но все же не стала заканчивать свои слова, адресованные Рябиннику.

«Он же такой умный. Сам додумается, что там не было ничего хорошего.»

Искры так и метались из разноцветных глаз. Разъяренная Ледошерстка не спускала своего взгляда с, казалось бы, мирно беседующих соплеменников, но влезать в разговор не стала, так как уже получила по морде от Яросвет. Хвост белоснежной с глухим стуком бился о камень пещеры от нетерпения. Ледошерстка всем телом желала поскорее изучить внутренности этого места и быстрее отыскать улизнувших котят (ну и еще отвлечься от ранее сказанных слов Рябинника, они очень сильно зацепили кошку). И почему за ними никто не следил?

в глубине пещер

Тьма пещер встретила своих гостей с распростертыми объятиями. Ледошерстка практически ничего не видела перед собой — приходилось щурится и всматриваться на пол перед собой, чтобы не наступить на что-то острое или не провалиться куда-то вглубь. Вокруг звенела музыка капель, стекающих с потолка пещеры. Иногда белошерстная наступала в лужицы, создаваемые этими капельками. При этом знакомого запаха котят рядом не наблюдалось от слова совсем, казалось, что ребятня пошла по другому тоннелю (если он все же был), или же их поймали Королевы, внимательно следяющие за сорванцами.

— Как вы думаете, Кленовнице хорошо в лагере у лиственных? — осторожно поинтересовалась ученица, обращаясь куда-то в темноту, предположительно в сторону Яросвет, — А то вдруг они ее обидят. АЙ! — кошечка наступила на острый камушек и громко крикнула. Крик эхом отзывался от стен пещер, заставляя белоснежную завороженно крутиться на месте (на трех лапах при этом) и слушать собственный голос.

Вдалеке прошелся рокот, и лапами Ледошерстка ощутила небольшую вибрацию.

— Вы слышали? — трусливый шепот вырвался из пасти ученицы. Шерсть на холке встала дыбом.

Отредактировано Ледошерстка (2023-07-05 15:34:18)

Неловко поднимается на лапы и задумчиво смотрит на свои скудные запасы. Хочет верить в то, что все вернутся нетронутыми, не раненными, но прожитые луны тихо шептали о другом. Шептали о том, что нужно быть готовым ко всему. И если мох на подстилки был не из списка необходимых, то вот паутина была в этом списке одной из первых. Взгляд прищуренный перескакивает с одного соплеменника на другого, но все они не выглядели желающими покинуть пещерные сумерки.

Омела медленно направляется вглубь пещеры, и сама не решаясь покинуть темные своды. Заглядывает носом в каждый угол, лапами проводит по щербатым стенам.

"Пусто."

Садится около очередной стены и трясет головой. В какой-то же момент ей должно повести.

"Или все котята да оруженосцы уже собрали здесь всю паутины на свои шкуры?"

Едва ли различая что либо в сгущаюшейся темноте, забредает все дальше, но наконец-то находит искомое. Довольно щерится щербатой улыбкой и с любовью и осторожностью наматывает тонкие нити. Пускай находка оказалась на самой большой, но всё же лучше, чем ничего.

Обратно пробирается по своему же запаху, постепенно все больше различая силуэты соплеменников, а знакомые голоса звучали все громче. Свою ношу аккуратно сгружает к другим травам. Раз уж они забрались в эти края, было бы неплохо собрать немного валерианы, но еще раз прикинув возможную опасность, поджидающую за пределами пещер, высунуть свой нос не решает.

дайсы

<события после углубления в пещеры>

  Темнота давила на ушки, но при этом каждый несуществующий "шурх" заставлял сердечко биться сильнее. Страх сковывал горло, от чего я даже не пыталась звать сестру и брата. Убежавших куда-то вперед. Тех, кого я не успела остановить. Да и просто - не могла.

  "Нас будут ругать... Нужно найти их прежде, чем..." Я ткнулась носом в стену, пугливо попятившись назад. Глаза, ранее привыкшие к такому мраку, теперь будто отказали вовсе. Ни единого источника света, ни единого отражения этого самого света от какой-либо поверхности, что позволила бы чувствительным зрачкам выловить изменения.

  Просто ничего. И никого.

  Лапы начали дрожать, а горло, прежде скованное тисками страха, начало заполнять что-то щипающее и горькое, тугим комком змеи скручивающееся там. Я устало плюхнулась на пятую точку, искренне не понимая: куда дальше? Что делать? Отчаянье медленно, нарастающей волной, поднималось над головой, стремясь поглотить, и только страх за родных не позволял панике окончательно взять вверх.

  Но этого было достаточно, чтобы я свернулась клубочком, спрятав носик в хвостик, который уже не казался настолько коротким, как раньше... Интуитивно понимая, что нужно успокоиться. Разумом не видя никаких решений. Подавать голос было заманчиво... Окликнуть брата и сестру. Вдруг неподалеку? И ужасно страшно. Вдруг они тут не одни? Вдруг племя пришло в пещеры, где властвовал кто-то другой? Фантазия и воображение вырисовывало мутные и жуткие образы, от чего я еще больше "скомковалась" и сжалась, прижав ушки к голове. Будто кто=то может ох скушать от того, что они негармонично высовываются из клубочка.

офф: Хрусталек отстала от Черноклювика и Воробушка, так что её могут найти старшие товарищи, отправившиеся на поиск беглецов

[indent] Она сидит на месте ровно, будто проглотила палку, ведёт ухом в сторону мирного сопения уснувшей, наконец, Цветение. Подруга до последнего боролась с накатывающей волнами усталостью, стараясь соответствовать выдержке пёстрой, однако добрыми словами и заверениями Озаряющей удалось заставить пушистую пойти отдохнуть. После сна от Цветение будет больше пользы – так диктовал ей внутренний рациональный голос, к которому молодая воительница крайне редко прислушивалась: все ее действия всегда были пропитаны искренним беспокойством.
[indent] Золотые, полные тревоги глаза, один другого светлее, скользят по неприветливым стенам пещеры, что даровали беглецам временное убежище; Озаряющая ежась, передергивает плечами, усилием воли сбрасывая с себя липкую паутину былого ужаса. Ей нельзя прямо сейчас быть слабой, и что любопытно, кажущееся небрежным обещание Рябинника быть рядом, приятно согревает изнутри.
[indent] Думая об этом, пёстрая только головой удивлённо качает, отмечая невольно отсутствие рыжего соплеменника и белоснежной дочери Цветения, что новой колючкой впивается в сердце лишая всякого сна. Озаряющая беспокоится об ушедших и оставшихся; она ловит в мимолетную ловушку взгляда силуэт Омелы, отчаянно желая быть такой же спокойной как целительница, или же казаться таковой; цепляется золотистым взглядом за спутанный мех сидящего в темноте, как и все остальные, Сумрака, плавно уводя взгляд в обратном направлении.
[indent] Ее сердце теперь спокойно – не истекает жгучей болью, храня в себе безответные чувства. Некоторая горечь осадком царапает нутро, но к ее присутствую у себя внутри кошка давно привыкла. Со дня данного Горечи Звёзд обещания, Озаряющая не смела нарушить данное предводительнице слово. Идти по стопам матери, которая не устояв, пала жертвой Аконита прежде чем, осознала губительность сего пути, ее дочери не надлежало.
[indent] В подтверждение своих мыслей, пёстрая даже головой коротко кивает, будто разговаривая сама с собой. Погруженная в переживания, она остаётся отстраненной до тех пор, пока не слышит внезапно звонкий голос котёнка, что чуть не врезается в старшую, останавливаясь подле ее лап.
[indent] Сначала она совсем его не понимает, лишь спустя время, потраченное на сбивчивые объяснения, подхватывает волнение мальца, поднимаясь на все четыре лапы. Острым шипом ее внутренности разрывает едкая вина. Кошка про себя темноте радуется, запоздало опасаясь испугать Камешка безобразной внешностью.
[indent] - Ты не можешь идти в пещеры один, в их лабиринте легко потеряться! – отвечает твердо, оглядываясь по сторонам и понимая, наконец, куда подевался Рябинник и остальные. Решимость брата, потерявшего из виду родных сестер, за которых белый кроха должен быть в ответе, опаляет нутро знакомым чувством ответственности.
[indent] «Мы не можем позволить себе потерять в этих пещерах кого-то еще…» - бьётся раненой птицей мысль в ясном сознании.
[indent] «Но я также не могу пойти одна и взять ответственность за Камешка.., и не могу разбудить Цветение, ведь если в первый патруль ушла ее дочь, она места себе не найдет. В пещерах нельзя поддаваться панике. Нужен кто-то наиболее бесстрастный…»
[indent] - Погоди секунду, малыш. Сейчас заручимся поддержкой и попробуем отыскать твоих пропавших сестричек. Быть может даже повстречаем патруль, что уже нашел их, и вместе отправимся обратно, - стараясь звучать максимально бодро и убедительно, Озаряющая ступает ближе к густой темноте, в которой не так давно наблюдала знакомый блеск холодного взора. Она не успевает подумать и остановить себя. В пещере не видно больше никого из старших.
[indent] - Похоже, котята в одиночку отправились исследовать пещеры. За ними ушел патруль, но до сих пор не вернулся. Камешек попросил моей помощи, но я не уверена, что смогу справиться с этим в одиночку. Поэтому… нам нужен старший сопровождающий. Помоги нам пожалуйста, Сумрак, - неловкости не место в данной просьбе, златоглазая обращается к угольно-серому соплеменнику, ведомая искренним неподдельным волнением, которое никак не скрыть. Слишком много плохих воспоминаний было связано с этими пещерами. Чтобы не преумножить их Озаряющая была готова даже переступить через себя, нарушив данное ею давным давно обещание.

Отредактировано Озаряющая (2023-07-17 11:41:28)

[indent] Она не удивляется его резкому отказу, лишь коротко глядит на семенившего за ней хвостом Камешка, бесшумно выдыхая. Озаряющая понимает, что Сумрак ей ничем не обязан. Это она в конце концов, признавшись ему однажды в чувствах, отказалась от них и дальнейших попыток растопить ледяную глыбу в груди, получив один единственный отказ. В ней живет сомнение, что соплеменника сие задевает, однако если то действительно так, и если того требует чрезвычайная ситуация, молодая воительница без доли сожалений отринет собственную гордость. Дело ведь касается благополучия котят.
[indent] Тонкие губы тянутся в робкой ободряющей улыбке, адресованной белоснежному мальцу, в то время как наполовину слепой янтарный взгляд твердеет, становясь ответственным и не по лунам серьезным.
[indent] Должно быть, это часть наказания за ее излишнюю самоуверенность, проявленную не единожды сезоны назад.
[indent] - Я знаю, что ты не похож на кота, что поможет нам просто так по доброте душевной, - отвечает воительница ровно. – И все равно твоей помощи прошу. В отличие от меня у тебя два зрячих глаза и ты быстрее заметишь случайную расщелину под лапами, - говорить о своей бесполезности неприятно, признавать ее перед угольно-серым – отвратительно. В некогда светлом мире Озаряющей произошло много всего такого, что безвозвратно изменило ее. Не признать сие было наивысшей глупостью.
[indent] - Ты можешь просто идти впереди. В лабиринте коридоров мы можем наткнуться на Рябинника и Ледошёрстку. Подозреваю они оба вошли в первый отряд. Как только найдём их,  сможешь вернуться.
  [indent] «Сомневаюсь, что их тандем добровольно отправился на охоту».
[indent] - Если все равно отказываешься, так и быть, я пойду одна. Мне не по силам будет обезопасить путь Камешка, поэтому его нужно убедить не идти за мной следом. Удержать его в этом временном лагере.
[indent] «Можешь даже запугать, если это сработает. Я не позволю больше никому погибнуть здесь».
[indent] - Буду тебе обязана, если сделаешь как я прошу, - предоставив старшему выбор предварительно попытавшись сгладить острые углы, пёстрая замолкает, не сводя с угрюмой морды кота немигающего взгляда. Ей некомфортно ставить вопрос безопасности ребром, и в должной мере, упомянув дочь подруги, коей собеседник приходился кровным отцом, она чувствовует себя отчасти виноватой.
[indent] Вот только отступить и смириться с отказом уже не может по определению.

Отредактировано Озаряющая (2023-07-17 13:27:54)

[indent] Недовольное выражение морды сменяется в полузабытую, но отпечатавшуюся в воспоминаниях вальяжную усмешку, полную самоуверенности и превосходства; ранее это производило на пёструю неизгладимое впечатление, из-за чего начинало трепетать сердце в груди. Сейчас же молодая кошка вниманием окидывает знакомые черты, оживляя их яркими картинами прошлого, когда она, будучи самоуверенной в себе юницей смела что-то надеяться от него получить.
[indent] Озаряющая покорно кивает, склоняя голову в смиренном жесте благодарности, являющимся также безмолвной просьбой простить ее сомнительный шантаж. Кот прав –  подобное поведение не красит, и тем не менее, признавая свое несовершенство, юная душа остаётся тверда и спокойна в своих намерениях.
[indent] - Я прекрасно знаю цену произнесённым словам. Никогда от нее не бежала и впредь не побегу, - отвечает едва не вздрогнув от неожиданного близкого контакта и гипнотического шёпота в невольно отпрянувшее к затылку ухо. Давненько ее обоняния не касался характерный мускусный запах самца. Озаряющая негромко выдыхает, позволяя уголкам губ дрогнуть в неочевидной кривой усмешке.
[indent] Быть доброй и мягкой, будучи уверенной в своём происхождении было до воодушевления просто, вот только понятно это стало после того, как размеренная жизнь ее сделала предательский кульбит: она была дочерью Аконита, потомком проклятой крови. Сколько не отрицай этого, событий прошлого не изменить.
[indent] Лучший представитель гнилой крови – так сказала Горечь Звезд. Увы, уверенности в ее словах у дочери Золотарницы так и не возникло.
[indent] Так кем же Озаряющая являлась в действительности?
[indent] Ответ на данный вопрос предстояло отыскать со временем самостоятельно. Что до самого Сумрака, отдалившись от него пёстрая удивительным образом сблизилась с его бывшей партнершей. У Цветения было достаточно претензий к угольно-серому, игнорировать их, будучи близкой подругой пушистой красавицы, не получалось.
[indent] - Так или иначе, спасибо тебе. Камешек, - голос заметно смягчается, а золотистый взгляд – теплеет, когда воительница опускает его на белыша.
[indent] - Ступай след в след за Сумраком, а я пойду замыкающей, чтобы быть уверенной, что ты не оступишься в пути. Вперед не забегай и не шуми сильно. Уверена, мы отыщем твоих сестричек и задержавшийся отряд Рябинника. Идем.
[indent] Отдавая напутственные поручения желающему прийти на помощь сёстрам котёнку, пёстрая взглядом золотым ведет по пушистой спине впереди идущего широкоплечего кота, отпуская внутреннее волнение и в мыслях одобрительно хваля себя за то, что не отступила, в конечном счёте добившись своего.
[indent] А дальше — будь, что будет.
—>>лабиринты пещер

P.S. ждем пост Камешка

Отредактировано Озаряющая (2023-07-17 14:53:06)

[indent] ещё большая мгла, теперь уже безостановочными бурными потоками вливающаяся прямиком в организм и разъедающая в том каждую из едва сохранившихся светлых частичек, окружает и поглощает собой небольшой импровизированный отряд, когда тот приближается слишком близко к каменистому провалу. резко и практически неожиданно сужающиеся серо-голубые своды неприятно скользят-царапают широкие самцовые плечи и некрасиво ерошат тёмную, с практически неразличимыми светлыми прожилками, шерсть, буквально вынуждая спустя уже пару шагов заметно сгорбиться. длинный, пушистый хвост предусмотрительно отпускается чуть ниже и в какой-то момент выравнивается с ростом юного белоснежного котёнка, который на чернеющем фоне наверняка кажется маленьким лучиком света, чтобы затем мягко коснуться его светлого подбородка в молчаливом указе двигаться следом за старшим воителем.

[indent] — могли, — басовито, но заметно сдержаннее и не так привычно громко отзывается туманный на прозвучавший от камешка вопрос и практически бесшумно усмехается. чувствительный охотничий нос жадно ежесекундно втягивает влажный, немного прелый воздух пещер и подобно опытному ювелиру растаскивает каждую ниточку этого клубка в разные стороны, когтями аккуратно подцепляя меж тех каждую нужную струнку. — но не ушли. учись пользоваться своим носом, камешек, он будет твоим лучшим другом на протяжении всей жизни.

[indent] очередные несколько широких шагов вперёд, задетых не поднимающимися слишком высоко лапами маленьких каменистых осколков, взявшихся то ли из расползшихся по валунам вокруг расщелин, то ли занесённых сюда кем-то или чем-то чуть более сильным, нежели они сами, после которых задумчивый, по-животному внимательный прищур вперивается в пространство впереди и тщательным рентгеном сканирует местность. нутром чувствует, что они здесь совсем не одни, что есть здесь некто ещё, прячущийся где-то совсем поблизости, от чего приоткрывает пасть и теперь уже с характерным шумом тянет в себя скопление местных запахов, разыскивает эту скрывающуюся личность.

[indent] — вот и первый пропавший, судя по всему, — выносит на обозрение всем членам его незамысловатого патруля своё умозаключение сумрак и притормаживает, позволяя малышке тоже почувствовать присутствие старших. — хрусталёк, выходи.